Древний Китай

Первый китайский император Фу Си

Древний Китай — легендарная древняя империя на территории современного Китая, будто бы образовавшаяся около 3000 лет до н.э. Согласно Н.А. Морозову, история этой империи позаимствована из византийской; по новохронологической реконструкции, китайская империя являлась осколком Русско–Ордынского государства, а именно — приамурской его части, Пегой Орды. Мифологическая древняя история Китая частично взята из истории Руси–Скифии–Китая, и содержит из многократно продублированные фрагменты манжурского периода китайской империи (с XVII–ого по XIX–ый века)

«Се аз великий князь Китай, нареченный во святом крещении Андрей Юрьевич…» из грамоты кн. Боголюбского Киево–Печерскому монастырю

Происхождение названия

Слово «Китай», для названия азиатского государства употребляется только среди славян и тюрков, и происходит, будто бы от тунгусской народности китаней (киданей), завоевавших эту страну в Х веке н.э., но и это употребление возникло не ранее XVII века. До этого современный Китай на Руси называли «богдойским ханством».

В латинском языке страна называется «China» или «Sinae», а народы её населяющие — Seri или Sini. Есть гипотеза, что название Чина возникла в честь древней династии Цинь (якобы III в. до н.э.). В Новой Хронологии предполагается, что это слово — есть искажённое наименование «Синей Орды», дальневосточной части Русско–Ордынского государства, со столицей в Пекине (названном в честь Орды Пегой).

Сами китайцы никогда не называли свою страну ни Китаем, ни Чиной, а строили название по шаблону «Великое–такой–то династии–государство»: Дай–цин–го, Дай–мин–го, Дай–юань–го. Или же они использовали географическое описание своей страны:

• Тянь–ся (Поднебесная империя)
• Сы-хай (Четыре моря)
• Чжун–хуа–го (Срединное цветущее государство)
• Чжун–юань (Срединная равнина)
• Чжун–го (Срединное государство)

Прозвище «Китай» было распространено на Руси в доромановскую эпоху. Согласно «Киевскому Синопсису» 1674 года, Китаем звали святого владимирского князя Андрея Боголюбского, сына великого князя Юрия Долгорукого. Такое же прозвище носил боярин Ивана III Василий Иванович (Феодорович) Шуйский. Китай–городом также называлась средняя часть русских городов, примыкавшая к детинцу, цитадели, кремлю, служившая ему второй оборонительной оградой. Одно из значений русского слова «китай» — это «крепость».

Мифическая история

«... Фуси ... с полным основанием заслуживает, на мой взгляд, чтобы его считали царём всех философов — как потому что он жил в столь глубокой древности, так и ради ясности, простоты, прочности и универсальности его системы, и я могу это утверждать, не ставя китайцев выше, в области науки, всех других народов мира. Упаси Боже, чтобы я допустил столдь ужасную несправедливость по отношению к Европе, дорогой моей родине, которая, что касается высоких наук, настолько же превосходит Китай, насколько Китай удалён от Европы географически! Ибо хотя сей нароод почитает этого великого человека за своего первого правителя и основателя государства, есть серьёзные доводы, признаваемые весьма способными учёными (я говорю о преобладающем их числе) доказывающие, что Фуси никогда не ступал на китайскую землю. Но напротив, большая часть того, что сообщается о столь далёком времени, когда он жил, и о том, что сделано им, такова, что нетрудно судить по совпадению, почти полному, всего этого с тем, что нам сообщают наши писатели древности, а также ближневосточные о Зороастре, Меркурии Трисмегисте и даже Енохе, что Фуси был ни кто иной, как один из этих великих персонажей; ...» ( письмо миссионера–иезуита Иоахима Буве Лейбницу из Пекина, 4 ноября 1701)

По хронологии И. Скалигера, а позднее — миссионеров–иезуитов, получившие в наказание от Бога китайский язык люди убежали от стен Вавилонской башни в Китай за 166 лет до Авраама, где основали первую династию Ся через 143 года после потопа в 2205 году до н.э.

В словаре Брокгауза и Ефрона сообщается, что сведения о китайской истории черпаются только из китайской литературы. С начала ХХ века мифология стала получать тенденциозные подтверждения со стороны китайских археологов, основательно занятых доказательствами древности своего государства.

Источниками о Древнем Китае являются 100 официальных томов и 800 отдельных книг по китайской истории, изданных по распоряжению императора Цянь Луна во второй половине XVIII века. Из них наиболее древними считаются следующие тексты:

• «Книга правления или преданий» (Шу-цзин), одна из «Пятикнижия» Конфуция «У–Цзин» о событиях якобы 2357—627 гг. до н. э.,— первые 29 глав якобы V в. до н. э., а последующие 29 глав её, якобы,— IV в. н.э.
• «Исторические записки» (Ши цзи) учёного Сыма Цяня (якобы 145–80 гг. до н.э.), министра и евнуха «Воинственного Императора» У Ди, и который считается китайским Геродотом
• «История первой Ханьской династии» (Цянь хань шу), учёного Бань Гу якобы I в. н.э.
• «Бамбуковая летопись» (Чжу шу цзи нянь) неизвестного происхождения
• «Танское обозрение» (Тан хуй яо), будто бы составленное учёным Ван Бо в начале Сунской династии
• летопись «Тун цзянь ган му», якобы XI века н.э., переведена на французский язык иезуитом де Мориаком де Маилем (de Moyriac de Mailla) в XVIII веке
• «Тун цзянь вай цзи» — комментарий к вышеупомянутой летописи «Тун цзянь», якобы XI в. н.э.
• хроника «Древнейшая история» (Лу ши) сунского ученого Ло Би, якобы XII в. н.э.
• «Сводная история» (И ши), начала XVII в. н.э.
• «Основы канона кулачного боя» генерала Ци Цзигуана, середины XVI в. н.э.
• «Песнь о кулачном искусстве человека дао с горы Эмэй» чиновника Тан Шуньчжи, 1549 г. н.э.

Эти труды подробно описывают многотысячелетние существование китайского государства, часто от Сотворения Мира и первого человека Пань Гу (якобы 2267000 лет до н.э.), однако современные историки признают ([3, стр. 51]), что не имеют доказательств существования китайской цивилизации ранее 1500 г. до н.э., а началом достоверного периода они считают IX до н.э., описанный в «Сводной истории» XVII века н.э. Точность указаний этого труда они видят в описании затмения, датируемого якобы 29–ым августа 775 г. до н.э. Надо учитывать, что китайские историки и до сих пор (начало XXI века) в своих сочинениях избегают указания конкретных дат, хронологически разделяя события упоминанием правящих династий, причём это касается даже исторических сочинений о XIX веке.

Старейшей публикацией хронологической таблицы китайских императоров является книга иезуита Филиппа Купле «Tabula chronologica monarchiae sinica», опубликованная в 1687 году и исправленная в 1782 году.

Исторические династии, на которые опираются историки Китая, и которые, скорее всего являются плодом литературного воображения писателей XVII века н.э., таковы:

• Сказочная династия Ся, 2953–1523 гг. до н.э: Фу Си — создатель триграм, Шень–Нун — создатель земледелия и чаепития, Хуан–Ди — создатель письменности, Великий Юй — укротитель наводнений
• Шан, 1523–1028 гг. до н.э: написана «Книга перемен» (И Цзин)
• Чжоу, 1027–256 гг. до н.э: Лао–Цзи и Конфуций, изобретение арбалетов и палочек для еды, начало крепостного права
• Цинь, 221–207 гг. до н.э: Шихуан–Ди, сожжение всех книг, убийство философов, начало строительства Великой Китайской Стены, объединение Китая, унификация письменности
• Ранняя Хань, 202 г. до н.э – 25 г. н.э: конец крепостного права, канонизация конфуцианства, завоевание Центральной Азии, евнух–историограф Сыма Цянь пишет «Исторические хроники», введение металлических денег
• Син, 9–23 гг. н.э: узурпатор Ван Мин
• Поздняя Хань, 25–220 гг. н.э: завоевание Монголии, открытие Великого Шёлкового Пути, появление буддизма, изобретение бумаги и компаса
• Три Царства, 220–265 гг. н.э: Смута
• Северная и Южная Империи, 265–589 гг. н.э: нашествие варваров, рождение чань–буддизма
• Суй, 590–618 гг. н.э: объединение Китая, строительство Великого Канала
• Тан, 618–906 гг. н.э: завоевание Маньчжурии и Центральной Азии, создание профессиональной армии, великая эра поэзии и науки, изобретение фарфора, книгопечатания и чайной церемонии
• Пять Династий, 907–960 гг. н.э: Смута, нападение монголов, изобретение пороха и бинтования ног у женщин
• Северная Сун, 960–1126 гг. н.э: объединение Китая, экономическая реформа, нашествие монголов, расцвет живописи и мореходства, изобретение шлюзов и печати, государственных банков
• Южная Сун, 1127–1279 гг. н.э: нашествие Чингизхана, рождение неоконфуцианства
• Монгольская династия Юань (Иоанны), 1260–1368 гг. н.э: китайское путешествие Марко Поло, расцвет китайской драмы, вторжение в Японию
• Мин (Ясная), 1368–1644 гг. н.э: реконструкция Пекина, морские экспедиции в Индию и Африку, прибытие португальцев и миссионеров–иезуитов, изобретение жанра романа, вывоз фарфора
• Маньчжурская династия Цин, 1644–1912 гг. н.э: перенос столицы в Пекин (и реальное его основание), император–реформатор Канси (1662–1723), сношения с Россией, завершение строительства Великой Китайской Стены, возникновение организованной преступности («Триады» — примерно 1800 год), опиумная война, модернизация, строительство железной дороги и открытие Пекинского университета в 1898 году, революция 1911 года

Иероглифическая письменность и китайский язык

«Из всех народов китайцы написали больше всех, чтобы сообщить меньше других.»   Ф.–М. Вольтер

Иероглифы из таблицы 1670 года (3, стр. 46)

Традиционная история приписывает изобретение китайской письменности первому китайскому монарху Фу Си, он же Тай-хао (якобы, около 2250 г. до н.э. или по другим сведениям в 2952–2838 годах до  н.э.), правившему Китаем 115 лет. Но ещё сто лет назад ([5, стр. 423]) изобретателем китайской письменности считался философ Конфуций, якобы VI века до н.э. Стандартизацию иероглифов историки относят к III в. до н.э.

Система китайских иероглифов содержит 3000 основных и 45000 специальных значков, которые эволюционировали из первоначальных картинок, в значительной мере сходных с египетскими иероглифами. Первоначальные картинки, из которых комбинируются современные иероглифы называются «ключами», и их насчитывают 214 штук. Изначально одна идеограмма означала одно слово, и это правило сохраняется для предметов повседневного обихода. Позднее пиктограммам стали придавать и переносные, аллегорические значения для того, чтобы записывать более сложные и отвлечённые идеи.

Утверждают ([3, стр. 42]), что хорошо образованному человеку достаточно помнить только 4000 иероглифов. Для правильной каллиграфии необходимо выучить начертание восьми основных линий, которые вместе составляют иероглиф «вечность».

Китайская иероглифическая письменность устроена таким образом, что при незначительных усилиях читать её могут все многочисленные народности Китая и прилежащих Кореи и Японии. Иероглифы обозначают некоторые конкретные понятия и не имеют самостоятельного звучания. Таким образом, иероглифы являются международными идеографическими значками, похожими на европейскую алхимическую и астрологическую символику средневековья или — на современную математическую символику. Н.А. Морозов отметил ([1, стр. 36]), что китайские книги в этом смысле похожи на таблицы логарифмов.

Для записи отвлечённых понятий используются либо комбинации известных идеограмм, либо идеограммы, звучащие омонимично. Иностранные слова передаются в этой системе ребусическим способом, что приводит их к значительному фонетическому искажению, тем более, что в китайских диалектах отсутствуют многие звуки европейских языков. Так, по китайски имена Пушкин, Рузвельт и Рассел передаются как Пу Су Лин, Ло Сыфу и Ло Сы, соответственно. Н.А. Морозов по этому поводу отметил:

«Так, если бы у нас в Восточной Европе писали этим способом, то московский учёный изобразил бы имя английского философа Локка схематическим очертанием известного всем огородного растения лука, наиболее созвучного по своему названию с Локком, а украинец прочитал бы его имя по-украински: цибуля. И если бы книга была найдена западно–европейскими украинистами в Харькове, то могло бы возникнуть сказание, что учение о границах человеческого познания ещё ранее Локка было открыто украинцем Цибулей, тем более, что и остальные собственные имена в такой книге украинизировались бы.» ([2, стр. 38–39])

ПРИМЕРЫ КИТАЙСКИХ ТРАНСКРИПЦИЙ ([2, стр. 587–588])
иностранное слово	китайское обозначение	перевод
шоколад	Ше Ке Лай Ди	Пожалуй, можно придти разок
зонтик, paraplui	Па Ла Ну Люй	Боюсь, разобьют чиновных ослов
кофе	Коу Фей	Забери в рот и выплюнь
словарь, vocabulaire	Во Кэ Бу Лай Ля	Я мог бы не приходить совсем
Пекин	Бэй Цзин	Северная столица
Кантон	Гуан Дун	Просторный восток
Янцзы, Янцекианг	Ян Цзы Цзян	Прославленная большая река
Ленинград	Ле Нин Чэн	Пылкий, мирный город
Москва	Мо Сы Коу	Не этот сорт
Берлин	Бэй Лин	Белый лес
Рим, Roma	Ло Ма	Парчёвый конь
Англия, England	Ин Го	Роскошное государство
Германия, Deutschland	Де Го	Доблестное государство
Монголия	Мын Гу	Невежественная старина
Маньчжурия	Мань Чжоу Ли	Цельный округ
Корея	Чжао Сянь	Утренняя свежесть
Япония	Жи Бень	Солнечный базис
Иван	И Ван	Один граф
Юрий	Юй Ли	Жёлтая слива

Таким образом возникла гипотеза, что китайская письменность была занесена в Китай извне европейскими учёными–миссионерами в весьма позднее время. Миссионеры не могли использовать европейские фонетические алфавиты в виду многочисленности диалектов Китая и из–за значительного несовпадения фонетического строя китайских языков с европейскими. К тому же современная практика использования европейского алфавита (и европейской транскрипции) для записи китайских слов показала, что текст при такой подстановке приобретает неприличный и провокационный вид, неприемлемый для религиозных проповедников.

Первую грамматику манчжурского языка написал немецкий филолог Ганс Конон фон Габеленц (Gabelentz, 1807–1875) в 1864 году. Его сын, Ганс Георг Конон фон Габеленц (1840–1893) в 1881 году впервые издал грамматику китайского языка.

Древне–китайские изобретения

Интерес европейцев к Китаю возник в конце XVII века, когда миссионеры–иезуиты перевели на латинский язык книгу Конфуция «Лунь Юй» (Беседы и суждения, опубликована Филиппом Купле в 1687 году, а написана скорее всего Матвеем Риччи). В XVIII веке любовь европейцев ко всему китайскому доходила временами до «китаемании». Эта мода докатилась и до России. В 1790 году российский писатель и действительный член Российской Академии Наук Михаил Иванович Верёвкин перевёл на русский язык и издал в Санкт–Петербурге сочинение католического проповедника–иезуита Жана Жозефа Мари Амио «Житие Кун–Тсеза, или Конфуциуса, как именуют его европейцы, наиславнейшаго философа китайскаго, возстановлятеля древния учености». Под влиянием французских просветителей Вольтера и Монтескье в светском обществе сложился идеализированный образ справедливого конфуцианского государства. Образованным европейцам, измученным войнами, революциями и религиозными притеснениями, импонировали китайская стабильность, а также — уважение к литературному и научному труду.

Древне–китайская тачка, (3, с. 193)

Представления об изобретательском духе древних китайцев в значительной мере оформились только в ХХ веке, хотя уже у Брокгауза написано об изобретении китайцами книгопечатания в 581 г. н.э., а с помощью литер — в 1024 г. н.э. (причём замечается, что лубочный способ резания матрицы книги на досках сохранился в Китае до современного Брокгаузу и Ефрону времени — XIX в.).

В современных исторических утверждениях о китайских изобретениях присутствуют серьёзные противоречия. Так, например утверждается, что употребление чая в Китае зафиксировано по летописям в 2737 году до н.э., но в иных источниках сообщают, что употребление этого бодрящего напитка придумал создатель Чань–Буддизма и настоятель Шао–Линьского монастыря Дамо (инд. Бодхидхарма, яп. Дарума), якобы 28–ой общебуддийский патриарх VI в. н.э.

Изобретение бумаги одни источники приписывают учёному–евнуху Цай Луню (то есть, «Способному Луню»), якобы в 105 г. н.э., а другие — генералу Мэн Тяню, якобы III в. до н.э. Вместе с тем первый письменный документ, содержащий 20 иероглифов, якобы относящийся к Древнему Китаю, обнаружен только в 1942 году на руинах сторожевой башни, заброшенной, будто бы в 110 году до н.э. А считающийся древнейшим образец бумаги был обнаружен в Китае в гробнице Шэньси в 1957 году. Историки без особых оснований датировали его периодом между 140 и 87 годами до н.э.

Западный мир ознакомился с философским наследием Древнего Китая благодаря христианскому миссионеру в Гонконге, шотландцу Джеймсу Леггу (James Legge, 1815–1897): с 1861 года по 1872 год он издал пять томов «Классических литературных произведений Древнего Китая», включавший переводы «Бесед и диалогов» Конфуция, «Великое учение» и «Доктрину о среднем», труды Мэн Цзы, «Шу Цзин», или «Книгу исторических документов», «Ши Цзин», или «Книгу Песен», «Шунь Цю». В 1876 году он занял пост руководителя кафедры китайского языка при Оксфордском университете, который занимал до своей смерти в 1897 году. Всё это время он продолжал делать переводы китайских сочинений. Публикации Джеймса Легга стали возможны с помощью филантропа Джозефа Джордена, имевшего собственное дело в Гонконге, и давшему Леггу 16 тысяч долларов для издания его книг.

Важнейший вклад в создание представлений о Древнем Китае внёс англичанин Джозеф Нидхэм (J. Needham, 1903–1985), по научной специальности — биохимик. Обучаясь с 1918 года биологии в Кембриджском университете, он познакомился там с группой студентов-китайцев и навсегда очаровался древней китайской культурой. Его заинтересовал парадокс — отчего Китай не опережает другие страны в своём научном и экономическом положении на целые века, при всём его впечатляющем преимуществе в прошлом. Именно Нидхем положил начало созданию научной легенды о древней китайской науке и технологии. По его мнению, теперь уже почти общепринятому среди традиционных историков:

«Вплоть до XVII века Китай опережал Европу по уровню технического развития. Китай обладал более развитой математикой и более совершенной техникой вообще. Этот технический перевес Китая был сведён на нет в Европе лишь после начала научной революции...»

Выучив китайские диалекты, в 1942 году Дж. Нидхем приехал в Китай в качестве эмиссара Британского королевского общества и стал служить научным советником посольства Британии в Чонцине. Разъезжая по стране, он собирал легенды о древнекитайской науке. В китайских текстах Дж. Нидхем выискивал всякие туманные упоминания о технических приспособлениях древности, додумывал за древних китайцев научные открытия, стоявшие за этими изобретениями. Результатом его поисков стала книга «Китайская наука и цивилизация», опубликованная Кембриджским университетом. Её первый том отпечатан в 1954 году, а в следующие 30 лет было опубликовано ещё 14 томов. Именно здесь утверждается, что почти все выдающиеся открытия или изобретения в области науки, медицины, сельского хозяйства и инженерии были впервые совершены в Китае, начиная с 1400 года до н.э.

Мифическая хронология древнекитайских изобретений:

Древне–китайская реактивная стрела, (3, с. 181)

• путеводная повозка с компасом, согласно немецкому китаеведу Юлиусу Клапроту, 2364 г. до н.э.
• подзорная труба, XXIII в. до н.э.
• лапша, XX в. до н.э.
• рукописи, XII в. до н.э.
• шёлк, XI в. до н.э.
• философия, VI в. до н.э.
• макароны, 490 г. до н.э.
• арбалеты, стремена, IV в. до н.э.
• палочки для еды, IV в. до н.э.
• открытие Даосской Академии наук (Цзися, с кит. «Учёный двор у западных ворот») в городе Линьцзы, 318 г. до н.э.
• каналы, бумага, напёрсток, III в. до н.э.
• открытие императорского университета, 124 г. до н.э.
• унитаз, в 50—100 годах до н.э.
• металлические деньги, спусковой курок арбалета, I в. до н.э.
• бумага, 100 г. н.э.
• компас, II в. н.э. (для гадания Фэн–Шуй, китайской геомантии)
• матрицы, для решения систем линейных уравнений методом К.Ф. Гаусса, III в. н.э.
• сталь и стальное оружие, V в. н.э.
• Единый Государственный Экзамен, VII в. н.э.
• хомут, VII в. н.э.
• корабли с колёсными двигателями на человеческой тяге, IX в. н.э.
• книгопечатание с помощью деревянных досок, 868 г. н.э.
• печи для обжига фарфора, 1004 г. н.э.
• печатные бумажные деньги, 1024 г. н.э.
• наборная типографская касса с глиняными литерами, 1045 г. н.э.
• фарфор, VIII в. н.э.
• чайная церемония, VIII в. н.э.
• порох, X в. н.э. (для отпугивания злых духов фейерверками)
• мелиорация, XI в. н.э.
• шлюзы, XI в. н.э.
• зубная щётка, 1498 г. н.э.
• роман, XVI в. н.э.

Критики его теории отмечали, что многие идеи Нидхэма заимствованы из марксизма, многие положения его социо–культурной теории содержат маоистскую риторику. Однако время написания первых томов его фундаментального труда совпало с ростом интереса и симпатии к китайской революции среди европейских интеллектуалов, и его критикам пришлось смириться с победой фантастических гипотез.

Цитаты о китайских изобретениях и их пропагандисте Дж. Нидхэме

«Мне ничего не известно о Китае, но я знаю, что работы марксистов по истории науки на Западе ненадёжны, что следует из самой природы марксистской историографии. Нидэм — марксист, и его работа — это марксистская история китайской науки, сформированная марксизмом с начала и до конца. Поэтому нидэмовская концепция истории китайской науки ненадёжна.» (Ч. Джиллиспи)

«Знаменательно, что наиболее важные изобретения — хомут лошади, часы, компас, рулевая стойка ахтерштевня, порох, бумага и книгопечатание — зародились не в феодальной Европе. Все они,повидимому, пришли с Востока, а большая их часть — в конечном счете из Китая. По мере того как мы больше узнаём об истории науки в Китае (неоценимую помощь в этом окажет нам большое исследование доктора Джозефа Нидхема об истоках и истории китайской техники и науки), мы начинаем понимать значение китайских технических достижений для всего мира. Уже того, что нам известно, достаточно, чтобы показать, что вся концепция превосходства западной христианской цивилизации зиждется на высокомерном игнорировании остальной части земного шара. Всегда трудно доказать передачу достижений культуры, но факт остается фактом, что много изобретений, появившихся в Европе только в X веке или позже, были подробно описаны в Китае уже в самом начале нашей эры. Что еще необходимо объяснить, так это почему после столь обещающего начала этот ранний технический прогресс в Китае и в меньшей степени в Индии и мусульманских странах к XV веку совершенно прекратился и почему результатом его явилось образование восточных цивилизаций с высоким, но застывшим техническим уровнем. Причину этого, особенно в отношении Китая, д–р Нидхем усматривает в росте литературно образованной бюрократии — мандаринов, не заинтересованных в усовершенствовании техники и озабоченных тем, чтобы помешать развитию купечества, которое одно могло двигать технику вперед, открывая новые рынки. Именно это должно было случиться в Европе. ... Из всех изобретений, введенных на Западе в период средневековья, самое разрушительное — порох — должно было иметь наибольшее влияние в политическом, экономическом и научном отношениях. Первоначальное изобретение пороха приписывается и арабам и византийским грекам, но, вероятнее всего, он был изобретен в Китае. Секрет его изготовления заключается в том, чтобы добавляя <к углю и сере> селитру, приготовить вещество, сгорающее без воздуха. Селитра встречается в природе в некоторых залежах, а также в переудобренной земле. Быть может, впервые она случайно была использована при изготовлении ракет для фейерверка или было замечено, что применение ее вместо соды (углекислого натрия) в виде плавня с древесным углем вызвало яркую вспышку и легкий взрыв. В Китае в течение нескольких столетий она использовалась только для фейерверков и ракет. Порох стал играть роль в военном деле тогда, когда он впервые был применен в пушке, которая, возможно, произошла из огненной трубы византийцев, но скорее — из бамбуковой хлопушки китайцев. ... Даже в период позднего средневековья мало людей ощущали потребность в большом количестве бумажных книг. Действительно, печатание, вероятно, не было бы создано в первую очередь только для литературных целей. Вся ценность печатания чувствуется только тогда, когда необходимо большое число дешевых копий одного текста. Поэтому не удивительно, что оно впервые возникло на Востоке для воспроизведения таоистских и буддистских молитв, где количество является решающим духовным преимуществом, и позже для печатания бумажных денег, которых также требовалось большое количество. ... Печатание при помощи подвижного деревянного шрифта было первоначально китайским изобретением XI века. Подвижный металлический шрифт был впервые применен корейцами в XIV веке. Он появился в Европе в середине XV века и распространился исключительно быстро...» ([9, гл. 6.6])

Древне–китайская наука

«Есть только одно средство достоверно узнать что–либо из древней истории — рессмотреть несколько бесспорных памятников, если они уцелели. Таковых в письменном виде имеется только три ... Второй памятник — это полное затмение Солнца, вычисленное в Китае в 2155 г. до н.э. и признанное правильным всеми нашими астрономами. О китайцах надо сказать то же, что и о народах Вавилонии; они несомненно уже жили в большой просвещённой империи. Китайцев ставит над всеми народами Земли то, что ни законы, ни их нравы, ни язык, на котором там говорят учёные, не изменялись уже около 4 тысяч лет.» (Вольтер «Энциклопедия Дидро и Д'Аламбера»)

Астрономические и географические представления Древнего Китая выражаются в сохранявшихся до самого недавнего времени представлениях о своём государстве, как о Серединной Империи, Поднебесной, занимающей основную и центральную часть суши. Окраины Земли и острова в Океане принадлежат варварам, в своей дикости не подчиняющимся китайскому императору. Растущая у варваров борода делает их похожими на обезьян.

«Небо подобно зонтику, а Земля — перевёрнутой тарелке. И Небо, и Земля в центре вытянуты вверх, а к краям становятся ровными. Точка под Северным полюсом является центром и Земли, и Неба. Это самая высокая точка Земли, отсюда края Земли спускаются подобно падающему потоку воды. Солнце, Луна и звёзды поочерёдно то светят, то прячутся, и от этого бывают день и ночь. Самая высокая точка в центре Неба, где Солнце находится в период зимнего солнцестояния, достигает 60000 ли, если считать от горизонтальной линии, обозначающей уровень края Неба. Высота Земли в её самой высокой точке под северным полюсом также составляет 60000 ли. Высшая точка Земли отделена от горизонтальной линии уровня краёв Неба 20000 ли. Поскольку высшие точки Неба и Земли совпадают, то Солнце постоянно находится на одном и том же расстоянии от Земли — 80000 ли.» (Чжан Хэн, якобы 78–139 г. н.э. [3, стр. 282])

Древне–китайская квадратура круга

Китайские мнения о собственной древней науке происходят из Нового Времени, и скорее всего внушены европейскими миссионерами. Ошибочность их вполне подтверждается отсутствием у китайцев чего–то нового и неожиданного для европейца, кроме палочек для еды, но китайцы, по их заявлениям, изобретали тоже самое, что и европейцы, однако гораздо раньше. Эта идея родилась при втором маньчжурском императоре Канси, он же Шен Цзу и Сюань Е (1662–1722):

«Хотя китайцы вообще признают превосходство западных наук, открытий и изобретений новейшего времени, подчас обуславливают такое признание весьма неожиданным аргументом. Так, многие из числа учёных и образованных китайцев готовы утверждать, что некоторыми изобретениями, коими так кичатся европейцы, они обязаны китайским учёным, додумавшимся до них ещё тогда, когда западные народы пребывали в первобытном состоянии. Изобретения и открытия, так же как и многие науки, создались–де в Китае и затем лишь были перенесены на Запад. Здесь они развились, обособились и образовали так называемые науки и искусства. Первым, провозгласившим столь оригинальную теорию, был некто Мей Вуань, живший в царствование богдыхана Канси. ... Защитники приведённой теории подкрепляют её курьёзными примерами из древних летописей, так, например, они доказывают, что европейская наука, называемая оптикою, была известна китайцам за 500 лет до Рождества Христова, ибо в исторических памятниках того времени упоминается об отражении посредством зеркал. Иностранцы, говорят они, утверждают, что земля шарообразна,— то же самое доказывал китайский учёный Чу Юань, живший задолго до этого открытия на Западе.» (Коростовец И.Я., 1896 [5, стр. 187])

Европейцы ознакомились с началами китайской астрономии благодаря богослову–августинцу, директору обсерватории аббатства им. св. Женевьевы в Париже Александру Ги Пэнгрэ (A.G. Pingré, 1711–1796), опубликовавшему в 1783–1784 годах двухтомную «Кометрографию» (Cométographie ou Traité historique et théorique des Comètes), в которую он включил кометные списки, собранные в XVIII веке иезуитами–миссионерами в Китае Иосифом де Майлья (J.A.M. de Moyria de Mailla, 1669–1748) и Антуаном Гобилем (R.Р.A. Gaubil, 1689–1759). Обнародованные кометные данные входили в «древнекитайское» сочинение «Тун Дзянь Кан Мух» (Всеотражающее зеркало) и по всей видимости сочинены Майлья и Гобилем или их предшественниками в Китае иезуитами–миссионерами XVII века. Именно в этих трудах содержатся первые легендарные сведения о зарождения китайской астрономии при императоре Яо, якобы в XXIV в. до н.э.: император повелел учёным Хе и Хо (Плану и Чертёжу) начать наблюдения за звёздами, изготовить телескоп и астролябию, создать календарь и определить даты равноденствий и солнцестояний. С этим заданием учёные Хе и Хо справились успешно. Впоследствии Хе и Хо были казнены за пренебрежение своими обязанностями,— они не сумели предсказать полное солнечное затмение, которое произошло в первый день осени в голове Скорпиона. Нидерландский астроном и историк науки Антони Паннекук (1973–1960) сообщает дату этого события — якобы, это случилось 22 октября 2137 г. до н.э. Современные вычисления дают положение Луны и Солнца в это время — 12° Весов с знаковой системе Зодиака, что с учётом прецессии к этому времени (57°) попадает в середину созвездия Скорпиона, таким образом это решение не вполне удовлетворяет указанным условиям, даже если принять то, что 22 октября является первым днём осени. Впрочем, и сам Паннекук обесценивает своё сообщение словами:

«Однако ясно, что в такие давние времена ещё нельзя было говорить о предсказании солнечных затмений; о достоверности деталей в оригинальном повествовании также трудно судить.» ([13, с. 95])

За этими традиционно–хронологическими натяжками скрывается тот историографический факт, что первые китаеведы, создавшие мнимодревние китайские летописи, относили зарождение китайской цивилизации непосредственно к послепотопному времени,— ведь Солнце в первый день осени попадало в голову Скорпиона примерно 6 тысяч лет назад. Но такое «решение» уже не устраивает современных историков.

Следующее появление «древнекитайской» астрономии в Европе связано с трудами французского синолога Эдуарда Константина Био (E.–C. Biot, 1803–1850), опубликовавшего в 1846 году китайские летописи «Ше Ке» (Летозаписи историка Сы Ма Цяня) и «Ма Туан Лин» (Лесной Конь или Конь Хвойного Леса — по имени предполагаемого древнего автора). Эти списки были полнее тех, что были ранее представлены Майлья и Гобилем, но носят следы взаимного переписывания друг из друга. Историки долгое время считали, что эти летописи передают традицию астрономических наблюдений со времён патриарха Еноха, примерно с 3253 года до РХ. Н.А. Морозов доказал ([1, стр. 42–53]), что эти сведения могли зародиться только в 1323–1623 годах н.э., и астрономически датировал начало китайских календарных и астрономических вычислений 1563 годом н.э.

Замечательны традиционные представления о древне–китайской математике. Согласно мнению современного историка математики Ли Яня, китайская математика зародилась в XXV в. до н.э.. Самым ранним математическим сочинением считается трактат «Чжоу–би суань–цзин» (О шесте солнечных часов, якобы III в. до н.э.) — к началу XVII века в Китае о солнечных часах уже позабыли и вновь познакомились с ними, благодаря иезуиту М. Риччи. В 152 г. до н.э.Чжан Цань пишет «Математику в девяти книгах» — энциклопедию математических знаний, ставшую в VII—X вв. н.э. учебником для поступающих на государственную службу. В этой книге исползована десятичная позиционная система исчисления, не содержащая нуля (для обозначения разрядов использовались специальные термины). С нулём китайцы ознакомились в XII в. н.э., на четыре столетия ранее европейцев. Древне–китайские математики были знакомы с числом π — в III в. н.э. Лю Хуэй сначала нашёл, что оно равно 3,14, а затем уточнил его значение до 3,14159 — этот учёный написал «Математику морского острова», где давал правила измерения недоступных объектов. В V в. н.э. Цзу Чун–чжи дал уже 8 верных десятичных знаков после запятой (этого результата европейцы достигли лишь к началу XVII века). Древние китайские математики, будто бы, использовали отрицательные числа, треугольник биномиальных коэффициентов (в Европе изобретённый Паскалем), неизвестные переменные («иксы», которые они называли «небесными элементами»), решали системы линейных уравнений с многими неизвестными (до пяти, включительно) с помощью матриц способом «фан–чэн», известным сейчас как метод Гаусса, открытый в Европе в середине XIX в. Цинь Цзю–шао в XIII в. н.э. написал «Девять отделов математики», в котором излагал «схему Горнера» деления многочленов от «небесных элементов» и даёт алгоритм решения кубического уравнения. Чжу Ши–цзе в 1303 году пишет «Драгоценное зеркало четырёх элементов», в котором совершенствует алгебраическую символику, работая с полиномами от четырёх переменных, называемых «небесами», «землями», «мужчинами» и «вещами». Древне–китайская математика оставалась на рецептурном уровне развития и не выросла в дедуктивную науку, как это случилось в Европе. Но и эти достижения древне–китайской науки оказались забытыми до ХХ века:

«Все известные нам источники утверждают, что с XIV в. в Китае начинается длительный период застоя в развитии наук. Добытые ранее знания не развиваются и даже забываются; математика развивается преимущественно за счёт усвоения иностранных знаний. В 1583 г. в Китай проник иезуит–миссионер М. Риччи, вслед за которым Китай наводнила целая армия попов и монахов. Видимо, не без их содействия в 1606 г. в Китае впервые появились издания «Начал» Евклида, а в 1650 г.— таблицы логарифмов Влакка. Оригинальное же развитие китайской науки под давлением колонизаторов и законсервировавшихся феодальных форм правления прекратилось. Математики–специалисты китайского происхождения подготовлялись к научной деятельности за границей, в большинстве там же и работали. Китайская отечественная математика, как и вся наука, получила новый стимул к развитию только в ХХ в. под влиянием народно–освободительного движения, а затем народной революции и руководства Коммунистической партии Китая. ... В благотворных условиях социалистического общественно–экономического строя фронт китайской математики быстро ширится.» ([12, стр. 89–90])

Сочинение истории древнекитайской науки с чистого листа происходило и происходит в настоящее время под влиянием нацианально–патриотических и политическо–идеологических факторов:

«В заключение ещё раз отметим, что как относительно китайской, так и индийской математики мы располагаем вообще очень ограниченным запасом сведений. С лица земли исчезли, или ещё не обнародованы, многие материальные свидетельства возникновения и накопления математических знаний как части древних культур. Помимо разрушительного влияния времени, в этом виноваты колонизаторы и попы, которые уничтожили целые народы. Где последнее оказалось невозможным, как это имело место в Китае и в Индии, были приложены все усилия для фальсификации истории, для превознесения заслуг капиталистических «цивилизаторов» и «просветителей», несущих якобы свет тёмным народам. В более завуалированной форме эти тенденции находят своё выражение в теориях о едином научном источнике, о распространении по всему миру знаний одного избранного народа и т.п. В свете растущей совокупности фактов и закономерностей истории науки в Китае и в Индии всё более подтверждается марксистский тезис, что общность мотивов экономического прогресса определяет общность в возникновении и формировании элементов науки, а условие производства и государственного устройства очень сильно влияют на темпы развития и на весь характер развития науки. Братская помощь СССР в развитии производства, науки и культуры великих народов Китая и Индии неизмеримо ускоряет ход истории в направлении к коммунизму. Вместе с ростом науки в этих странах мы будем узнавать всё больше о её прошлом, о фактах и закономерностях истории.» ([12, стр. 96])

С основами художественной перспективы и архитектуры ознакомил китайцев итальянский художник иезуит–миссионер Джузеппе Кастильоне (19 июля 1688, Милан — 17 июля 1766, Пекин), носивший китайское имя Лан Ши–нин (Лан Спокойная Жизнь). Он прибыл Пекин 22 ноября 1715 года и стал придворным художником императора Канси. В 1729 году он перевёл на китайский язык трактат Андреа Роццо «Perspectiva Pictorium et Architectorum». Перевод получил название «Ши сюэ» (Учение о визуальном). В 1747 году вместе с французским иезуитом, патером Мишелем Бенуа, он простроил для императора Цяньлуна гидравлическую машину.

Китайские рукопашные искусства

Одним из оригинальных китайских изобретений, безоговорочно, но творчески позаимствованным в XX веке время другими культурами мира, является искусство рукопашного боя «конфу» (кит. гунфу означает «мастерство, достижение»).

Остались свидетельства того, что европейские народы обладали подобными техниками (так, к общепризнанным мастерам рукопашного боя относили скифа Ахилла, кельта Кухулина, русских богатырей — Илью Муромца, монаха Пересвета; русский масленичный кулачный бой и украинский гопак иногда относят к рудиментам стандартной боевой тренировки воинов), но впоследствии индивидуальные военные умения подобного рода были отменены распространением огнестрельного оружия и введения массовой регулярной армии, набираемой из малоподготовленных рекрутов. Возвращение рукопашных боевых искусств в современную европейскую жизнь произошло на рубеже XIX–XX веков, по всей видимости под влиянием «Тайпинского» восстания 1850—1864 годов и «Боксёрского» восстания 1898—1901 годов против европейских колонизаторов, в которых безоружные китайские крестьяне иногда показывали поразительные способности к сопротивлению вооружённым отрядам.

В странах европейской культуры в это время процветали английский бокс и цирковая борьба, как разновидности градиаторства и рыцарских турниров,— в военном отношении малоэффективные. Столкновение с китайской и японской техниками единоборств привело к популярности среди европейских спортсменов «джиу–джитсу» и разных диковинных практик, типа «секретной борьбы борицу», которой в совершенстве владели Шерлок Холмс и его злокозненный противник профессор Мориарти. Успех этих практик привёл к повышению интереса к аналогичным рукопашным искусствам отставших в военно–техническом отношении народов Азии, Африки и Латинской Америки. Новохронологическая гипотеза о происхождении боевых искусств высказана И.И. Куринным в книге:

«Борец о Борьбе. Философия и практика борьбы Великой Империи»,— М.: Астрель, ACT, 2009, 352 с.

Среди поклонников традиционной истории широко распространено мнение о значительной древности китайских боевых искусств, происхождение которых они связывают или с создателем даосской философской системы Лао Цзы и древним моралистом Конфуцием (якобы, V век до н.э.), или с Бодхидхармой (якобы, 28–м общебуддийским патриархом VI в. н.э.) в Шаолиньском монастыре.

Реальную историю традиционных китайских боевых искусств попытался описать доктор исторических наук, китаевед Владимир Вячеславович Малявин в книге [15]. В частности, он пишет:

«Время зарождения тайцзицюань, как и большинства других достижений духовной практики в Китае, определить невозможно. Самые ранние тексты о тайцзицюань (не всеми, впрочем, признаваемые за подлинные) относятся к середине и даже началу XVIII в. По крайней мере, столетием раньше уже существовали мастера этого искусства, но сведения о них скудны и туманны. Ещё раньше, в конце XIV в. (если верить преданию), появился «Канон меча изначального всеединства», в котором на удивление точно и полно изложены принципы даосской традиции боевых искусств. И хотя документально подтверждаемая история тайцзицюань прослеживается только с середины XIX в., это не более чем формальность, скорее мешающая видеть подлинную историю интересующего нас феномена. Сравнительно позднее появление, или, скорее, проявление тайцзицюань на поверхности общественной жизни во многом объясняется маргинальным положением боевых искусств в позднесредневековом Китае. ...» (стр. 86–87)

Из его слов мы видим, что столь непривычно для традиционно–исторических мнений позднее происхождение этого интересного явления беспокоит честного учёного–историка, и он подыскивает ему правдоподобное объяснение (в терминологии философа науки Имре Лакатоса,— Аврама Липшица,— В.В. Малявин строит гипотезу ad hoc), ещё более запутывая себя и читателя.

Так, он сообщает (стр. 93), что тайцзицюань, как некоторая Внутренняя школа, противопоставляемая Внутренней школе Шаолиньского искусства, «произошла от Чжан Саньфэна во времена династии Сун», а её происхождение относится «к началу XII в.», добавляя при этом, что это свидетельство «к реальной истории имеет очень отдалённое отношение», неся символический и легендарный подтекст. Напомним, что речь здесь идёт о средневековой китайской династии Сун, якобы X—XIII веков. Понимание традиционной хронологии Китая важно в контексте того, что далее (стр. 94–95) автор сообщает, что возможно это совсем иной Чжан Саньфэн, с тем же именем по звучанию, но с другими иероглифами в написании,— который жил во времена династии Мин (якобы, XIV—XVII веков). Автор здесь же предлагает такой способ объяснения этой путаницы — сообщение передано конфуцианским учёным–эрудитом Хуаном Цзунси в 1669 году уже при маньчжурской династии Цин (почти достоверно, 1644—1912), враждебной к свергнутым Мин, а Чжан Саньфэн в своём житии поколачивал чжурчжэней, которые считаются за недалёких северных предков тех же маньчжуров,— поэтому, дескать, и понадобилось удревнить его на сотню лет.

Далее автор пишет, что Чжан Саньфэн «как и положено даосу, предстаёт фигурой летучей, почти неуловимой». И демонстрирует хронологическую неуловимость Чжана–Небожителя сообщением о том, что он родился в 1247 году (стр. 96), очевидно относя это время к вышеупомянутому на стр. 93 XII веку (вместо правильного XIII–го). Этот анахронизм, впрочем, совершенно стирается последующим сообщением:

«Неизвестно, как долго прожил Чжан Саньфэн. Ещё в начале XVIII в. некий поклонник даосов уверял, что встречался с ним. Зато с уверенностью можно утверждать, что в горах Удан издавна существовали даосские школы боевых искусств. К началу XX в. их насчитывалось до полутора десятка.» (стр. 97)

Читателю оставлено додумывать — говорится ли здесь о третьем Чжане Саньфэне, уже из XVIII века, или предыдущие Чжаны Саньфэны прожили, благодаря своей практике, 5 или 4 века, соответственно. Есть, правда, вывод, оставляющий чудеса за бортом исторической науки — считать хронологические представления о древней истории тайцзицюань недостоверными.

Западные исследователи рассматривают эту проблему без исторической сентиментальности, но В.В. Малявин с этим подходом не согласен:

«Некоторые современные исследователи делают попытки связать появление тайцзицюань с модернизацией китайского общества. Так, американский исследователь Д. Уайл склонен видеть в стремительном взлёте популярности тайцзицюань с конца XIX в. признаки зарождающегося национализма (Wile D. Lost T'ai–chi Classics from the Late Ch'ing Dynasty. Albany: State University of New York Press, 1996, p. 76.). Утверждение черезчур категоричное. Нельзя забывать, что до падения старого режима тайцзицюань оставалось достоянием мизерной горстки людей, не имевших желания сделать своё искусство общеизвестным и тем более общедоступным. По сей день тайцзицюань остаётся — и не может не быть таким — искусством, по сути, личностным и элитарным, что не мешает ему быть по своему пафосу и мотивациям всечеловеческим. Нередки в современной литературе и попытки связать тайцзицюань с патриотическими настроениями и борьбой Китая против западных колонизаторов. ... (это) мнение попросту не соответствует историческим фактам: в числе близких и бесспорно авторитетных учеников Ян Лучаня был и монгол, и маньчжур Цюанью, который передал своё искусство монголу У Тунаню, патриарху современного тайцзицюань.» (стр. 114–115)

В этом описании мы видим обычный феномен традиционной истории — необъяснимый естественными причинами разрыв между допечатной древностью и современностью в закономерностях протекания исторических процессов. Традиционная историческая наука упорно держится того мнения, что люди древности в своей деятельности и поступках придерживались иных мотиваций, чем люди нового времени, и совершали свои легендарные деяния вопреки сопротивлению обстоятельств.

Терракотовая армия

«История — это симптом, болезнь — мы, люди.» Мао Цзе Дун

Более 8000 терракотовых солдат (по другим сведениям их 6000), а также 500 глиняных лошадей и 35 медных колесниц были обнаружены в 1974 году в трёх километрах от деревни Сиань. Армию нашли трое крестьян, провалившиеся в этом месте под землю в неизвестную ранее гробницу. Один из них, Ян Чжифа стал работать при музее и является одним из самых уважаемых людей Китайской Народной Республики.

Историки предполагают, что гробница принадлежит императору Цинь Ши–Хуанди (якобы, 259–210 до н.э.), а для её строительства были привлечены около семисот тысяч работников.

Археологи из ближайшего города Яньшай оградили находку от любопытных глаз. Они перезахоронили вырытых солдат и замаскировали место пробных раскопок. В течении двух лет место находки находилось под строгой охраной, а затем раскопки неожиданно возобновились. Никаких объяснений от властей в то время не последовало.

Эти пустотелые раскрашеные солдаты ростом 170–180 см (соответствующий среднему росту современных китайцев) из обожжёной глины, весом около 500 кг каждый, изготовлены по образцу кукол Барби (нелегальное производство которых налажено в Китае), якобы около 220 г. до н.э. Головы, руки, ноги и детали одежды этих керамических воинов вылеплены и отожжены отдельно, и впоследствии собраны с идеальной точностью свойственной китайским кустарям. Характерной особенностью воинов является их индивидуальность: лица, причёски, одежда их изготовлены с мельчайшими деталями и без заметных повторений. Вместе с ними были обнаружены и деревянные арбалеты с бронзовым спусковым механизмом, но поворотного механизма, предназначенного для натяжения лука, на этих арбалетах нет, что выдаёт их игрушечный или демонстрационный характер.

Индивидуальность найденных воинов свидетельствует о том, что работу выполняли десятки тысяч человек, но никто не сумел понять — зачем 2 тысячи лет назад был потрачен впустую столь значительный труд.

Терракотовые воины были вооружены медным оружием, которое в настоящее время хранится в отдельном музее. Мечи, стрелы и копья выглядят как новые и совершенно не затупились за прошедшее время. Разгадка этого чудесного явления неизвестна традиционным историкам.

В конце 1990–х годов прошло сообщение о том, что армия терракотовых воинов стала разрушаться по неизвестной причине (прекрасно сохранявшись предыдущие годы внутри сырого кургана). Следует предполагать, что это чудо света было изготовлено незадолго до обнаружения, с целью возвеличения Древне–китайской культуры и заодно — для того чтобы занять огромные массы людей, репрессированных и сосланных в трудовые лагеря при маоистской «Культурной Революции».

Фальсификация, бесстыдная пропаганда, как и бытовой обман, не считаются в китайской культуре чем–то зазорным и не вызывают у китайцев возмущения (это отмечал в XIX веке английский миссионер Джон Макгован [6, стр. 171–172]). На эту традиционную (а может быть — унаследованную от долговекового засилия иезуитской учёности) терпимость ко вранью и преувеличениям накладываются догматизм, отсутствие критических методов в гуманитарных науках и полное незнакомство с методами научной хронологии. Всё это и является истинной причиной множества «исторических открытий», совершаемых китайцами в настоящее время, и доверчиво воспринимаемых западными учёными, подходящими к этим сообщениям со своими наивными этическими мерками.

С мая по декабрь 2006 года выставку терракотовых воинов демонстрировали в Историческом музее города Москвы. 25 ноября 2007 года аналогичная выставка открылась в Гамбургском этнографическом музее, но вскоре немецкие учёные обнаружили современное происхождение глиняных статуй. Чиновники из Сианя, города, где расположен музей терракотовых воинов, немедленно отозвали подделки, объявив их копиями оригинальных находок, по ошибке и неведомыми путями попавшими в Германию. В это же время другая экспозиция глиняных воинов выставлялась в Британском музее Лондона.

Реконструкция НХ

ВКС — граница между Тартарией и Китаем, XVIII в.

Согласно Новой Хронологии ([4, часть 2, глава 6]), Древний Китай — это Древняя Русь, начиная с XIII–XIV веков н.э. Название возникло от слова «кита» — косичка или султан из перьев, который традиционно носили татарские воины (казаки),— по–началу Китаем называли Русь, метрополию Монгольского государства (Орды). Также её называли Скифией и Скитией.

С расширением монгольского завоевания, Орда добралась в Восточную Азию, где казаки попали в местную историю под именем кочевников–киданей. Они обустроили здесь Синюю Орду, которая в европейской истории отразилась под названием Сина и Чина.

Китайские хроники возникли не ранее XV века и занесены в Китай католическими миссионерами. В искажённом виде они пересказывают монгольское завоевание Европы и внутренние ордынские конфликты.

Обособление Синей Орды (Китая) от Великой Тартарии началось в XVII веке и сопровождалось строительством Великой Китайской Стены, первоначально обозначавшей границу между двумя государствами. Аналогичные границы, известные под названием «засечных черт», строились и европейской части России, отделяя Великую Тартарию от Московского царства Романовых.

«Началом надёжной письменной истории Китая является эпоха прихода к власти в Китае Манжурской династии. Произошло это в семнадцатом веке нашей эры.» ([7, гл. 11, стр. 260])

Выдающиеся древне–китайские учёные либо являются фантомами европейских учёных, либо изначально мифологичны. Поскольку достоверно зафиксированное начало китайской науки связано с миссией иезуитов, древне–китайских учёных в первую очередь нужно искать среди них. Так, прототипом Конфуция (Кун–цзы, якобы 551—470 гг. до н.э.), скорее всего послужил Маттео Риччи, а его латинизированный псевдоним происходит от латинского confusus — «беспорядочный, запутанный». Аналогично, латинизированное прозвище Мэн–цзы (якобы, 372—288 гг. до н.э.), Менциус, происходит от латинского mentior — «лгать, измышлять, фантазировать». Такого рода прозвища, очевидно, даны критиками и конкурентами.

Новости Древнего Китая

• В 1903 году Флориан Каджора (Florian Cajori, 1859—1930), историк математики из Колорадо Спрингс (США), впервые озвучил идею об изобретении нуля древними китайцами (The American Mathematical Monthly, Vol. 10, February, 1903, p. 35). Эту мысль ему подсказал в частном письме от 15 декабря 1902 года малоизвестный историк Миками (Y. Mikami) из Токио, который пришёл к такому выводу после изучения неназванных китайских исторических работ.

Древнекитайские футболисты

• Президент FIFA Й. Блаттер в 2004 году на церемонии открытия Кубка Азии в Пекине признал, что Китай является родиной футбола. Он согласился с данными, представленными чиновниками Китайской федерации футбола, согласно которым футбол был придуман 2300 лет назад в столице королевства Ки городе Линьцзы, в современной провинции Шаньдун. Вице–президент федерации футбола Китая Чанг Жилонг по этому поводу сказал:

«Очень приятно услышать, что президент ФИФА сделал официальное заявление по поводу того, что именно в Китае был придуман футбол - спорт номер один в мире. Это большая честь для нас и мы приложим все силы для того, чтобы внести больший вклад в развитие этой игры.»

Китайские историки, ссылаясь на китайские рисунки двухтысячелетней давности, указывают на древнейшую игру «ку джу» (иначе — тсу чу, дзу ню, чжу кэ или цу цзюй) как прообраз современного футбола. Основой популярной среди военных игры были удары ногой по мячу, проводились официальные матчи в честь дня рождения императора. Во время правления династии Цинь (якобы, 221—207 н.э.) появился мяч, надутый воздухом, ворота и первые правила игры из 25 пунктов.

• В июле 2004 года на аукционе в Шанхае за 5,8 млн. американских долларов проданы кусочки черепашьего панциря, по которым, якобы, гадали при дворе императоров династии Шан около 3 тыс. лет назад. Эта древняя реликвия появилась в 1898 году, когда её приобрел у неизвестного крестьянина писец Мен Гуанхой, потом она несколько раз меняла владельцев, пока не была потеряна в ходе Культурной революции. Древние гадательные принадлежности были снова обнаружены в 1970–ых годах.
• в декабре 2008 года в мировой прессе прошло сообщение, что во время раскопок в провинции Шаньси, проводимых китайскими археологами под обьективом кинокамеры двух журналистов, в гробнице, относимой к династии Мин (1368–1644) были обнаружены современные наручные часы. Археолог Цзян Янью рассказал:

«Когда мы пытались очистить крышку саркофага, большой кусок породы упал на землю с металлическим стуком. Мы подняли предмет и с изумлением увидели, что это — небольшие изящные современные наручные часы. Стрелки их остановились на 10:06 утра. На задней крышке отчетливо читается гравировка «Swiss» – Швейцария. Все мы совершенно уверены, что гробницы не касалась рука человека со времени её создания, то есть, как минимум четыреста лет.»

Артефакт увезли в столицу, пообещав разобраться с этим происшествием. Но с тех пор об этой истории новых официальных сведений не посупало. Некоторые китайские журналисты высказывали предположение, что часы потерял неизвестный науке путешественник во времени.

Мнения о Древнем Китае

• Немецкий просветитель барон Фридрих Мельхиор фон Гримм (1723—1807) в своём «Литературном, философском и критическом бюллетне» (La Correspondance littéraire, philosophique et critique, 1753—1790) 15 сентября 1766 года отметил:

«В наши дни Китай времён империи стал объектом особого внимания и пристального изучения. Сначала внимание общественности было разбужено миссионерами, которые присылали свои окрашенные в розовые тона сообщения из этого края, столь отдалённого, что достоверность их слов было невозможно проверить. Затем за дело взялись философы, почерпнув оттуда всё, что только можно было использовать для осуждения зла, которое они видели в собственной стране, и борьбы с ним. Так за короткий период времени эту страну объявили обителью мудрости, чистоты, добродетели, её правительство — лучшим из возможных и самым древним из существующих, её мораль — самой возвышенной и самой прекрасной из известных, её законы, политику, искусство, промышленность — такими, что они могли служить эталоном для всех наций мира.»

• Немецкий психолог, философ и историк Карл Теодор Ясперс (1883—1969) в сочинении «Истоки истории и её цель» 1949 года, заметив странные и научно необъяснимые в рамках традиционных представлений исторические закономерности, строит теорию «осевого времени», будто бы объясняющую гимназические чудеса традиционной истории древности и дающую мрачные предсказания будущему человечества. Культуру Древнего Китая он относит к одной из трёх главнейших, отмечая:

«Китайская традиция идеализирует основу своей культуры, заложенную во втором тысячелетии и ранее. Раскопки обнаружили лишь незначительные её следы. ... Разве упадок Индии и Китая, начавшийся в XVII в., не есть великий по своему значению символ того, что может произойти со всеми людьми? Разве и для нас роковой вопрос не состоит в том, как избежать возврата к азиатской основе, из которой уже вышли Китай и Индия?» (часть I, гл. IV, V)

• Кандидат исторических наук Леонид Абрамович Юзефович (р. 1947) в 1993 году написал книгу о бароне Р.Ф. Унгерн–Штернберге «Самодержец пустыни», в которой проводит следующие строки о китайской культуре:

«В 1893 году Петр Александрович Бадмаев, крещёный бурят и знаток тибетской медицины, представил своему крестному отцу, Александру III, докладную записку под выразительным названием: «О присоединении к России Монголии, Тибета и Китая». ... А за пять лет до того, как бадмаевская записка легла на стол Александра III, философ Владимир Соловьёв, будучи в Париже, попал на заседание Географического общества, где среди однообразной толпы в серых костюмах его внимание привлёк человек в ярком шелковом халате. Он оказался китайским военным агентом, как называли тогда военных атташе. Вместе со всеми Соловьёв «смеялся остротам жёлтого генерала и дивился чистоте и бойкости его французской речи». Не сразу он понял, что перед ним находится представитель не только чужого, но и враждебного мира. Смысл его слов, обращённых к европейцам, Соловьев передаёт следующим образом: «Вы истощаетесь в непрерывных опытах, а мы воспользуемся плодами этих опытов для своего усиления. Мы радуемся вашему прогрессу, но принимать в нём участие у нас нет ни надобности, ни охоты: вы сами приготовляете средства, которые мы употребим для того, чтобы покорить вас». Мысль об угрозе с Востока преследовала Соловьёва на протяжении всех последних лет жизни, и она же, низведённая до уровня дежурной темы русской журналистики, обеднённая и упрощенная образом «жёлтой опасности», впоследствии будет питать идеи Унгерна. ...» (глава «Жёлтый потоп», стр. 4)

• Академик В.И. Арнольд в книге «Истории давние и недавние» (М.: ФАЗИС, 2002, 96 с.) между прочим написал о Древнем Китае следующее:

«... Борьба с самовольным мореходством была здесь давней традицией с тех пор, как предполагаемый наследник императорского трона отправился на кораблях на запад вдоль азиатского южного берега, а посланные вдогонку правительственные морские экспедиции не нашли уплывших, хотя гнались долго и даже оплыли вокруг Африки. С тех пор дальнее мореплавание и было запрещено — потому–то китайцы и не доплывали ни до Европы, ни до Америки.» (стр. 75)

• Профессор кафедры высшей алгебры и теории чисел матмеха СПбГУ Вавилов Николай Александрович (1952 г.р.) в претенциозном 325–ти страничном пособии «Не совсем наивная теория множеств. MENGENLEHRE» повествует:

«... традиционный порядок гексаграмм И–Цзин, приписываемый Фу–Си, содержит таблицы Кэли для булевых операций на конечных множествах.» (стр. 8)

• Доктор юридических наук, профессор юрфака МГУ, гнс Института государства и права РАН Владимир Георгиевич Графский, ко всему прочему заведуя кафедрой теории и истории права и государства Московской финансово-промышленной академии, в своём учебнике «Всеобщая история права и государства» (2003) фантастически спроектировал современные реалии в далёкое прошлое:

«Именно в правление ханьских императоров была введена экзаменационная система испытаний для претендентов на государственные должности. Оживляется интерес к конфуцианскому учению, в I в. до н. э. сюда проникает буддизм, а в 124 г. до н. э. открывается императорский университет, который становится центром для подготовки чиновников–администраторов.» (стр. 111)

• Секретарь Союза военных китаеведов полковник разведки (в отставке) Андрей Петрович Девятов излагает свою геополитическую доктрину, опираясь на сомнительные мнения об истории Китая:

«При попытках перенести буддизм на китайскую почву, они очень мучались, и ничего не получилось, потому что букв не было, любой иероглиф — это символ, за ним образность, и он тянет за собой смыслы, которые совсем никак не соответствуют этим буддистским вещам. То же самое с попытками христианизации Китая. К примеру, иероглифа «Бог» нет, иероглифа «стыд» нет, иероглифа «совесть» нет. И эта великая китайская стена иероглифики отгораживает китайское сознание от иностранного влияния. ... Китайцы с допотопных времен, то есть, до Всемирного потопа получили так называемый код перемен (не путать с Книгой перемен). Книга перемен — это легенда–прикрытие, которая сделана для того, чтобы непосвященные, у кого нет ключа к коду перемен, туда не совались. ... Число у китайцев и только китайцев разделено на три аспекта: величина отдельно, порядок следования отдельно, и четы и нечеты отдельно. Величина фиксируется китайскими цифрами, таких цифр 10. Ноля нет. Для отражения смысла ноля есть иероглиф, который читается «лин». Смысл этого иероглифа — капля воды, которая разбивается на брызги. Вот что такое в китайском понимании ноль. Чтобы величина никак не путалась с номером по порядку, китайцами придуманы были циклические знаки. Их 22. И если ньютоновское время — это длительность, то у китайцев всегда было время как порядок следования, потому что китайский календарь не фиксирует величину, а фиксирует порядок следования. ... Те же братья–иезуиты послали в Китай Маттео Ричи, который китайскую историю развернул в григорианский календарь. Дальше Ватикан прислал группу иезуитов, которая замечательно трудилась, «улучшая» календарность китайскую. При этом китайцы от своего календаря, конечно, не отказались, но, тем не менее, вот это западное влияние сработало. ... Но главная китайская книга — это даже не Книга перемен, это труд Конфуция, который называется «Весны и осени». Потому что он историю изложил как циклы, где весна переходит в осень, осень переходит обратно в весну. ... пишут лишь о том, что это исторические хроники. А там же прямо сказано в названии, что история — это цикличность, история — это сумма волн разных периодов. И китайцы умеют считать эти циклы. ... Гоможо был начальник китайской Академии наук, то есть олицетворял ученых, линию Конфуция. Мао пишет: да, Конфуций совершенномудрый, он понаписал много, мы это все знаем, это наша история, но император Цинь–Шихуа — это первейший из первейших фигур нашей великой истории. И пусть он был каким-то деспотом, каких-то там ученых конфуцианцев живьем закопал, это все ерунда. Он выполнил главное предназначение, он создал империю, он прекратил хаос, он прекратил внутринациональную усобицу воюющих царств, навел порядок и открыл династию. Вот смысл этого стихотворения «Товарищу Гоможо». ... Вся китайская история мыслится как циклическая: это хаос, наведение порядка, малое процветание, потом великое единение, потом всё падает опять в хаос, потом опять наведение порядка, появляется очередной вождь–отец, который начинает рубить головы, потом опять процветание и т.д. Считая от первого регулярного императора сейчас у китайцев уже 8–е малое процветание. Предыдущее малое процветание было при императоре Конси, это XVII век, 1689 год, когда был подписан справедливый с точки зрения китайцев и уничижительный для России Нерчинский договор.» («Китай в раскладе мировых сил»)

См. также

• Великая Китайская Стена
• Гобиль, Антуан
• Конфуций
• Майлья, Иосиф
• Марко Поло
• Риччи, Матео

Литература

1. Морозов Н.А. «Христос, VI:1. Из вековых глубин»,— М.: Крафт+Леан, 1998, 656 с. (Пролог, гл. II–VIII, стр. 35–160)
2. Морозов Н.А. «Христос. Новый взгляд на историю Русского государства»,— М.: Крафт+Леан, 2000, 888 с. (Часть 2: Восточные востоковеды, стр. 575–666)
3. Фицджералд Ч.П. «История Китая»,— М.: Центрполиграф, 2004, 460 с.
4. Носовский Г.В., Фоменко А.Т. «Империя. (Русь, Турция, Китай, Европа, Египет. Новая математическая хронология древности)»,— М.: Факториал, 1996, 1997, 1998, 1999, 2000, 2003 (Часть 2, глава 6: 1–3, 4–5, 6)
5. Коростовец И.Я. «Китайцы и их цивилизация», 1896 // в кн. «Жизнь и нравы старого Китая»,— Смоленск: Русич, 2003, 496 с. (стр. 177–484)
6. Макгован Дж. «Китайцы у себя дома», 1900 // в кн. «Жизнь и нравы старого Китая»,— Смоленск: Русич, 2003, 496 с. (стр. 13–176)
7. Носовский Г.В., Фоменко А.Т. «Пегая орда. История «древнего» Китая»,— М.: Астрель, АСТ, 2009, 352 с.
8. Зинин С.В. «Китайская традиционная наука и Джозеф Нидэм» // Восток, №1, 1997, стр. 113–123
9. Бернал Дж. «Наука в истории общества»,— М.: Изд–во Иностранной Литературы, 1956, 735 с.
10. Needham J. «Chinese Science»,— London, 1950
11. Needham J. «Science and Civilization in China, vol. I»,— Cambridge, 1954
12. Рыбников К.А. «История математики, I»,— М.: Издательство МГУ, 1960, 190 с.: Лекция 7. Особенности развития математики в Китае и в Индии — стр. 79–96
13. Паннекук А. «История астрономии»,— М.: Издательство ЛКИ, 2010, 592 с.: Часть I. Глава 8. Китай — стр. 93–104
14. Березкина Э.И. «Математика древнего Китая»,— М.: Наука, 1980, 313 с.
15. Малявин В.В. «Тайцзицюань: Классические тексты. Принципы. Мастерство»,— М.: КНОРУС, 2011, 528 с.

Ссылки

• Джеймс Легг в Английской Википедии
• «Труды» Джеймса Легга, англ.
• «Китай - родина всего» // форум К. Люкова

Новости

• BBC–видео: Археологи возобновляют раскопки терракотовой армии, 15 июня 2009