Наука

Фрейвирт-Лютцов О.О. «Алхимик», 1896

Наука — рациональная социальная деятельность, направленная на обнаружение, хранение, передачу и применение специализированных знаний или сведений об окружающем мире

«Наука создана для того, чтобы обеспечивать реализацию человеческих потребностей и замыслов. Успешное воплощение, реализация замысла обеспечивает наше будущее.» А.Т. Фоменко

«Науку сурово осуждают за работу на войну, за разрушение окружающей среды, и вообще за то, что она вносит вклад в нелепые восторги — в то время как надвигается катастрофа. Найти интеллектуальные аргументы против всего этого несложно, но слишком часто их никто не слышит. ... Конечно же я так не считаю. Я убеждён, что наука, и в частности математика, не является движущей силой нашей цивилизации.» Ю.И. Манин

Расширенное определение науки

Русское слова «наука» родственно «навыку», и происходит от слова «учить». Таким образом, в русском языке наукой изначально называлось то, чему можно научиться. Возможно, данное слово является калькой греческого слова διδαχη — «учение, наставление, наука». В латинском языке «наука» обозначается словом scientia, происходящим из scio — «знать, узнавать, испытывать, замечать, иметь опыт», что ближе современному значению термина. Русское и греческое слово носит на себе отпечаток архаичности.

Научная деятельность подчиняется принципу рациональной целесообразности, а каждое конкретное исследование обычно имеет план, замысел или перспективу, которые, впрочем, могут существенно корректироваться по мере исполнения. Хранение знаний требует систематизации и кодификации полученных сведений, а применение — знакомство с принципами хранения, в частности,— знакомства с научным кодом, языком науки. Обнаружение и передача знаний требует наличие методов проверки и доказательства истинности получаемых и хранимых сведений, кроме того, передача подразумевает воспроизводство смены поколений исследователей (научных работников, учёных) и потребителей научного продукта (технологов, инженеров), то есть — специального обучения, которое начинается с изучения языка науки (воспитание потребителя), после, на этой основе — и ознакомлением со всеми методами научной деятельности (воспитание исследователя).

Научное творчество, как и творчество иного рода, подчиняется закону убывающей отдачи:

«Каждый шаг куда–то в сторону от простого и очевидного означает, что вы используете больше интеллектуальных усилий и времени, чтобы добиться менее определённых результатов». (Милн Т. «Ким Филби. Неизвестная история супершпиона КГБ», 2016, с. 231)

Научный продукт

«Тот, кто хочет видеть результаты своего труда немедленно, должен идти в сапожники». (А. Эйнштейн)

Основными конечными продуктами научной деятельности являются, собственно, знания, открытия (которые также называются научными знаниями), излагаемые в научных книгах, учебниках и научных статьях, и новые поколения исследователей. Промежуточным продуктом являются научные гипотезы и теории. Всё это, по существу, нужно для воспроизводства самой науки. Внешними продуктами являются обучение и консультирование потребителей (например, астрологические или метеорологические прогнозы), посредством чтения лекций, написания популярных статей и книг.

Результаты научных исследований, для дальнейшего сохранения и передачи, должны фиксироваться на материальных носителях. Традиционно такими носителями служили книги, но в новейшее время возникли электронные методы хранения информации. И в связи с этим важной научной проблемой является создание технологии хранения книг (или иных носителей), для обеспечения их сохранности и облегчения доступа к нужной единице информации.

Так возникает задача индексирования информации, без которой наука не может ни развиваться, ни даже сохраняться. В приложении к хронологическим проблемам из вышеизложенного мы можем получить несколько важных выводов:

• первичное изобилие книг было порождено изобретением книгопечатания во второй половине XV века, а до этого времени была совершенно неактуальной даже унификация грамматики письменных языков, тем самым было невозможно возникновение развитой научной литературы
• известно, первые публичные библиотеки возникли в конце XV века в Европе, и следовательно, именно этот период должен считаться временем зарождения массовой, систематической науки
• только в XVIII веке, после работ К. Линнея по систематизации животного мира, возникли первые библиографические идеи, разработаны начальные способы классификации и хранения книг в библиотеках. Только с этого времени было целесообразно создавать большие книгохранилища, и тем самым становится очевидной несостоятельность и наивность анонимных сообщений о грандиозных библиотеках Античности

Методы хранения и индексирования книг были завершены в начале XX века, созданием системы УДК, но они недостаточны для систематизации информации на электронных носителях. Можно сделать вывод, что мы находимся на пороге новой информационной революции и даже участвуем в ней.

Что такое «научное знание»?

Научное знание — это взаимосвязанная система мнений исследователя о свойствах изучаемого объекта, вместе с мотивированной оценкой значимости и истинности этих мнений, сформировавшиеся в процессе его научной деятельности. Хорошо сформированное научное знание описывает модели объектов и их отношений (от латинского modus — соразмерное подобие, образ, правило).

Важно помнить, что научность знания не тождественно понятию истинности, а всего лишь означает соответствие результата общепринятым на данный момент научным нормам, в первую очередь — апробированному методу исследования.

«... все Аристотельские плетни, бывшие токмо покровом незнания, уступили вскоре место истинному знанию; Бакону надлежало сражать предуверения, зделавшиеся достойнопочитаемыми от своея древности, и (что приносило ему ещё большие трудности) истреблять гнев и величавность всех ученых, состаревшихся во мнениях, предаваемых от рода в род даже до них, а низвержение тех приводило их в состояние неразумия, и отнимало у них плод долговременного их учения: однако был он весьма счастлив тем, что видел оное преобращение, далеко уже произведенное, в свое время; следующий род восприял в сообщение к новому философу ученых людей всех народов, а просвещение и разогнало мраки.» (Тредиаковский В.К. «Житие канцлера Франциска Бакона», 1760, с. 7)

Однако, сам термин «знание» неявно подразумевает истинность этих мнений, что обусловлено манипулятивными наклонностями «работников умственного труда». Никто лучше самих учёных не представляет, что научное знание не всегда оказывается истинным, и этот же факт следует из истории науки: то, что на одном историческом этапе воспринимается как непреложная научная истина (например, «Система Птолемея» или Традиционная хронология) на следующих этапах может оказаться в списке постыдных суеверий. Этот неточный, вводящий в заблуждение людей вненаучного мира, термин «научное знание» всего лишь означает, что каждый исследователь в идеале стремиться к достоверности, высокой степени правдоподобия, то есть — к соответствию его мнений изучаемым свойствам в той мере, которая определяется самим исследователем в начале его деятельности (при постановке задачи). Случается, что это стремление оказывается нереализуемым абсолютно (например, «Программа Д. Гильберта обоснования математики» оказалась неисполнимой в том виде как планировалось по всем пунктам) или относительно (из-за неразвитости научного инструментария, например, до изобретения механических часов было невозможно надёжно вычислять долготу и тем самым — точная картография), что, впрочем, может и не снижать объективной ценности предпринятого научного исследования.

«Отрицательный результат — это тоже результат.»

Данная сентенция отражает тот факт, что в современной науке господствует метод проб и ошибок, впервые описанный в докторской диссертации зоопсихолога Эдварда Ли Торндайка (1874—1949) «Интеллект животных. Экспериментальное исследование ассоциативных процессов у животных» (1898).

«... научное сомнение должно впрочем высказываться главным образом не в том, чтобы поспешно отвергать чужие заключения, добытые правильным путём и признанные в науке, а в том, чтобы медленно и осторожно делать свои. Разумной осторожности выводов одинаково противоречит и самое поклонение принятому, и легковерное увлечение новизной.» (Любимов Н.А. «В чем дух естествоведения?» / Мой вклад. Т.2,– М.: Университетская тип., 1887. — стр. 505)

Что есть истина?

«Всю жизнь стараясь работать по мере сил, я давно убедился, что только общий коллективный труд учёных может надеяться быть безошибочным или, по крайней мере, стремиться к такому совершенству. Притязание на научную непогрешимость граничит с сумасшествием.» академик В.Г. Имшенецкий (1832–1892)

Существует множество теорий о том — что является истиной в науке и как её обнаружить. В связи с этими задачами, как отдельный раздел философии, возникла «философия науки», изучающая и систематизирующая разнообразные мнения по этому поводу (принято в этой связи упоминать имена Аристотеля, Ф. Бэкона, Р. Декарта, Г.В. Лейбница, О. Конта, Э. Маха, В.И. Ленина, Т. Куна, К. Поппера, И. Лакатоса, П. Фейерабенда), которые весьма разнообразны по своей форме. Германо-американский математик Рудольф Карнап (его принято считать логическим позитивистом) относил задачи такого рода к «псевдопроблемам». Ответ же на поставленный в заголовке вопрос кажется лёгким: история науки показывает, что истинными в науке признаются только те теории, которые приняты большинством авторитетных учёных. Эта версия ответа называется «теорией конвенционализма» (то есть,— соглашательства, договорённости), принято считать, что родоначальником этого течения философской мысли являлся французский математик А. Пуанкаре.

Другие концепции истинности, отличные от конвенционализма, таковы:

• корреспондентская (классическая) — истинное знание соответствует реальному положению дел, в частности, — эксперименту
• когерентная — истинное знание непротиворечиво согласуется с установленными мнениями
• прагматическая — только истинное знание обладает полезностью
• семантическая — истина устанавливается путём логического обоснования
• онтологическая, принятая в христианской теологии — это Бог, согласно евангельскому ответу Иисуса Фоме: «Глагола ему Иисус: аз есмь путь и истина и живот: никтоже приидет ко Отцу, токмо мною…» (Евангелие от Иоанна, 14:6)

Другой вопрос — что толкает авторитетных учёных признавать одну теорию научной и истинной, отвергая другую? Происходит ли это из-за запроса общества или вынуждается внутренней логикой развития науки? Сторонники первого ответа называются «экстерналистами», а второго, соответственно,— «интерналистами». Между этими подходами, на первый взгляд, существует непримиримый антагонизм, но он возникает благодаря ошибочному сведению науки исключительно к обнаружению нового знания. Противоречие между ними снимается после уточнения понятия «наука». Мы видим, что этот термин представляет собой широкий спектр рациональной интеллектуальной деятельности (обнаружение, хранение, передача и применение специализированных знаний), и в каждом из компонент влияние внутренних или внешних факторов совершенно различно, требуя особого разбора: на наш взгляд, интернализм правомерен при рассмотрении процессов обнаружения и хранения, а правильное понимание передачи и применения требует экстерналистского подхода.

Исторически доказанным фактом является и то, что стремление к признанию со стороны научного мира (в лице его выдающихся представителей) редко служило прогрессу науки, и даже напротив — часто стояло на пути её развития. Зато помогало сделать научную карьеру, в чём легко убедиться, сравнивая списки членов Академии наук прежних лет со списком учёных, упоминаемых в современной научной энциклопедии. Не является секретом, что научные карьеристы во все достоверно прослеживаемые времена составляли организованное большинство в научном сообществе. Опираясь на это наблюдение, можно сделать вывод, что для широкого признания новой научной теории недостаточно её достоверности и объективной познавательной полезности. Необходимо, чтобы эта теория была субъективно выгодной широкому слою околонаучных приживал — сопротивление ей должно приносить очевидный репутационный и материальный ущерб. Таким образом, создатель принципиально нового знания должен быть готов к временной потере доброго научного имени и длительным материальным лишениям.

Сам термин «истина» носит метафизический характер, и заимствован у средневековой европейской теологии, возглавлявшей ранее список всех наук и представлявшей образец научного знания. В настоящее время место истинности в науке занимают достоверность, обоснованность и аргументированность, которые определяются конвенциально.

«Вероятно, может показаться, что я слишком поспешно принимаю Ваши утверждения. Но почему бы мне и не поверить самому учёному из математиков, сам стиль коего служит рекомендацией основательности его суждений?» (И. Кеплер — Г. Галилею, 1610)

Научный инструментарий

Инструментарий науки — это те средства, которые используются для осуществления научной деятельности. В первую очередь язык науки и те методы, которые уже освоены к данному этапу. Затем — набор технических средств, используемых исследователями для достижения поставленных целей: бумага, карандаши или ручки, линейки, циркули, приборы, компьютеры… Традиционные историки науки, к примеру, утверждают, что основным инструментом Архимеда была палочка, которой он изображал свои чертежи на морском песке.

Инструментами науки также являются средства обучения и шпионажа за достижениями конкурирующих научных групп.

Признаки науки

• рациональность — наука опирается на логику, а её аргументация обращена к разуму людей, а не к индивидуальным и социальным инстинктам
• универсальность — выводы науки, в конечном итоге, в равной степени справедливы и значимы для всех исследователей, независимо от их физиологических признаков и убеждений
• концептуальность — при формулировке проблем и их решении наука оперирует концепциями, то есть, специально созданными понятиями, а также теориями
• категорийность — наука исследует структуру, внутренние связи и отношения в исследуемых явлениях
• методичность — научные проблемы решаются на основе метода, то есть, разработанных и обоснованных правил исследования
• систематичность — научное знание и необходимый для её воспроизводства аппарат, являются сложными системами, структурами с богатой внутренней связью
• фрагментарность — наука состоит из отдельных дисциплин, в настоящее время их насчитывают около 50 тысяч, многие из них почти не имеют связи друг с другом (например, этика, филология, химия связаны в очень малой степени)
• безличность — выводы науки лишь опосредованно, посредством формы изложения и терминологически, несут на себе отпечаток личности открывателя
• конвенциальность — приемлемость целей, методов и выводов в науке определяется посредством соглашения между исследователями, но весомость мнения участников зависит от их научного статуса, также определяемого явной или неявной договорённостью

Есть ли цель у науки?

«Наука не мыслит». М. Хайдеггер

Поскольку наука не является личностью или коллективом, а инструментом и родом деятельности таковых, то сама по себе наука не имеет ни воли, ни целей, ни мыслей, ни идей. Но наука имеет смысл, который определяется целями использующих её людей и их сообществ. По отношению к науке наблюдаются три группы, по разному к ней относящихся, но отчасти пересекающиеся между собой:

• во–первых, это само научное сообщество учёных, тратящих на научную деятельность свои силы и время, и взамен получающих от неё пропитание;
• во–вторых, это основная масса населения, пассивно использующая научные достижения в своих интересах и неосознанно её финансирующая;
• и в–третьих — это научные меценаты и чиновники, управляющие наукой извне, сами учёными не являющиеся.

Основной целью общества и отдельных его членов является наиболее благоприятное выживание и воспроизводство в недружелюбной окружающей среде. Наука, наряду с техникой, культурой, социальным менеджментом и религией, является инструментом для такого выживания; все вместе они составляют цивилизацию, то есть,— способ организованной жизни человечества.

По-видимому, наука является основным из этих инструментов, за исключением социального менеджмента, который контролирует всякую коллективную деятельность людей, поскольку она даёт возможность абсорбировать и природные (материю, пространство, энергию и время), и человеческие (волю, способности, труд и деньги) ресурсы для выживания. Напротив,— религия, менеджмент и культура эксплуатируют только человеческие ресурсы, а техника — только природные. К тому же наука в значительной мере их всех определяет (религию — в меньшей степени), доминируя над ними, особенно в настоящее время. Таким образом, именно наука в конечном счёте определяет и современную цивилизацию, хотя раньше это было не так.

Наука развивается не целями, а идеалами, к которым сейчас относятся:

• достоверность, заменяющая метафизический идеал истинности
• полезность, понимаемая как в объективном, так и в субъективном смыслах (сюда также относится «классовость», выделенная в марксизме–ленинизме в качестве основного идеала научной деятельности)
• новизна, этот научный идеал сформировался только в XVII веке н.э.

К устаревшим идеалам научной деятельности относятся авторитетность и универсальность. Ни один современный учёный (в отличие, скажем, от Иосифа Скалигера) уже не претендует быть экспертом в любой научной дисциплине, и ни один учёный открыто не признается в том, что его научное суждение опирается лишь на мнение авторитетов прошлых поколений. Но в неявном виде эти устаревшие идеалы продолжают существовать и сегодня.

Крайние степени нарушения этих идеалов составляют основные научные преступления:

• очковтирательство, фальсификация, подлог — сознательное искажение результатов исследования, обман коллег, введение их в заблуждение
• «кислощенство» — бессмысленная квазинаучная активность и суета, этот термин введён советским академиком Л.Д. Ландау (1908—1968) в честь т.н. «профессоров кислых щей»
• плагиат — присвоение результатов чужого научного труда, считается, что этот термин перенесён из средневекового римского (болонского) права, где plagium означало незаконное обращение в рабство свободного человека, за что преступнику полагалось бичевание (ad plagas); современное значение появилось не ранее XVII века, но теперь оно часто ошибочно означает нарушение «авторского права», несмотря на то, что это мнимое право, ставшее предметом коммерции, может быть воровством интеллектуального труда патентодержателем у истинного автора научного или литературного продукта

Искажение идеалов научности, ставшее нормой, — серьёзное препятствие на пути научного прогресса. Оно характерно для деятельности пристроившихся к науке мракобесов.

Столкновение ценностей и идеалов в научном сообществе приводит к научным конфликтам, которые условно могут быть подразделены (см. [6, 7]) на следующие типы:

• методологические
• доктринальные
• личностные
• статусные
• идеологические

Реальный затянувшийся научный спор обычно содержит клубок причин. Но поскольку достоверность (или истинность) считается одним из бесспорных научных идеалов и подразумевает объективность оценок, учёные стараются скрывать личностно–статусные причины своих споров, выдавая их за методологические или доктринальные. Во времена господства тоталитарных идеологий (в Контрреформацию, при нацистском, фашистском или коммунистическом режимах) некоторые учёные, стремясь получить поддержку со стороны власти, пытались выдавать свои личные интересы за идеологические. Но тем не менее этот аспект несложно выявляется при историческом исследовании. Так к личностно–статусным конфликтам можно отнести всякие споры о приоритете (например, Ньютона—Лейбница, А.А. Маркова против П.А. Некрасова, интриги против Григория Перельмана). Несомненно, личностно–статусным является «дело Лузина», хотя главные противники Н.Н. Лузина,— А.Н. Колмогоров и П.С. Александров,— пытались придать своей компании идеологическую окраску. «Дело Галилея» имеет методологическо–доктринальную основу, но инспирировано личностно–статусным противостоянием Галилея научным и религиозным догматикам аристотелевской школы. Противостояние Новой Хронологии хронологии традиционной в целом имеет доктринальную природу, но степень остервенения некоторых критиков А.Т. Фоменко и Г.В. Носовского, не знакомых с критикуемыми лично, выдаёт статусный характер их нападок на новую научную теорию.

Стимулы и мотивы научного творчества

«Среди них никто точно не знал, что такое счастье и в чем именно смысл жизни. И они приняли рабочую гипотезу, что счастье в непрерывном познании неизвестного и смысл жизни в том же». (А.Н. и Б.Н. Стругацкие «Понедельник начинается в субботу»)

В работе [4] предпринята попытка описания целей научного творчества. В первом приближении к истине, они таковы:

• бескорыстная любовь к знанию (любознательность)
• стремление осчастливить человечество новыми открытиями и изобретениями (благотворительность)
• компульсивное стремление настоять на своей правоте (упрямство)
• соперничество с коллегами (конкуренция)
• стремление к признанию научных заслуг и к приобретению научного авторитета (честолюбие)
• стремление к материальному достатку посредством занятия респектабельной интеллектуальной деятельностью (меркантильность)

«Храм науки — строение многосложное, и различны люди, пребывающие в нём, и приведшие их туда духовные силы. Одни занимаются наукой с гордым чувством своего интеллектуального превосходства, для них наука — это тот подходящий вид спорта, который даёт им удовлетворение честолюбия и чувство полноты жизни. Другие приносят сюда на алтарь продукты своего мозга лишь в утилитарных целях. Но если бы посланный Богом ангел пришёл и изгнал бы этих людей из храма, то храм бы катастрофически опустел. Но если бы в нём были бы только люди, подобные изгнанным, он не смог бы подняться, как не может вырасти лес из одних вьющихся растений.» (Эйнштейн А.)

Кто и как управляет наукой?

«Людей, отличающихся в чём–либо, тиран должен окружить таким почётом, чтобы им и в голову не приходило, будто они могут получить больший почёт от свободных граждан». (Аристотель «Политика»)

Научные работники редко имеют прямой доступ к общественным богатствам и находятся в материальной зависимости от общества, а точнее — от его социальных и промышленных хозяев (от государства и богачей — меценатов, спонсоров, благотворителей). Поэтому наука подчинена этим внешним группам и выполняет их запросы, в первую очередь — государства (историки составляют благородные родословные узурпаторам, медики продлевают им жизнь, математики и экономисты прогнозируют их будущее, философы доказывают их идейную правоту и окончательную победу, а богословы обосновывают божественное происхождение существующей системы).

Научное сообщество, в результате, является одной из самых законопослушных групп населения, и готово подчиняться любой власти, согласной его содержать. Расцвет науки часто происходил при деспотии, если тиран покровительствовал научным исследованиям (например, при Лоренцо Медичи, Наполеоне, Гитлере и Сталине). Однако изнутри научный мир управляется на принципах меритократии — наибольшим авторитетом среди учёных обладают те, кто доказал сообществу свою «полезность» (материальную или идейную). Термин «меритократия» изобретён английским социологом Майклом Янгом (Michael Young, 1915—2002) в 1958 году, и опубликован в его сочинении «The Rise of the Meritocracy, 1870–2033: An Essay on Education and Equality» (Лондон, 1961).

Но меритократия проложила дорогу иным силам, по сути своей, враждебным науке и гуманитарно–техническому прогрессу. С победой монетаризма во всех областях «цивилизованной» жизни, в научный мир проникают внешние олигархические и родоплеменные порядки — потребленческая идеология разрушает корпоративные научные идеалы и доктринальные ценности. В наиболее развитых на этом пути странах (США, Западной Европы и России) наукой начинает управлять криптократия — на передний план продвигаются малоуважаемые, лишённые значительных талантов околонаучные барышники, послушно исполняющие волю анонимных и безответственных кукловодов.

«К счапстью, ни Нобелевские, ни Филдсовские награды, ни проблемы Гильберта не оказывают большого влияния ни на репутации математиков, ни на развитие науки, вклад в которую, оцениваемый столетие спустя, выглядит часто совсем не так, как разглядываемые при жизни награды (это очевидно, например, из списка награждённых примиями Парижской Академии наук около 1900 года). Оценка какой-либо математической теории Ньютоном или Пуанкаре имеет сегодня значительно больший вес, чем демократическое голосование десятков или даже сотен Лейбницев или Харди». (Арнольд В.И. «И.Г. Петровский, топологические проблемы Гильберта и современная математика»)

Качества, необходимые для занятия наукой

«Без знания истории науки самая наука является каким–то случайным соединением более или менее доказанных положений неизвестного происхождения. При отсутствии знания истории науки плодятся учёные без учёности и специалисты без общего образования — явления у нас, увы, весьма распространённые». (Любимов Н.А. «История физики. Опыт изучения логики открытия в их истории»,— СПб: Тип. В.С. Балашева, 1892. — стр. III)

Творческие способности успешного учёного (согласно [4]) предполагают:

• способность искать и находить проблемы, то есть — умение видеть новые явления, выходящие за пределы усвоенного ранее
• способность к свёртыванию мыслительных операций, то есть способность создавать новые научные понятия, обобщающие и структурирующие старые
• способность к переносу опыта, то есть умение применять навыки решения одних задач к решению других
• способность к правильной оценке новых явлений и новых идей

Кроме того, учёному необходимо обладать упорством, изобретательностью и гибкостью мышления, научной интуицией, цельностью восприятия и специфической памятью. Кроме того, учёный должен обладать психологической устойчивостью особенного рода. Ведь он постоянно ищет и находит новое, ещё непознанное, непонятное. Поэтому часто находится в состоянии замешательства, которое обычный человек старается избегать, как неприятного и опасного. Для учёного же столкновение с неизвестным означает начало продвижения к новому знанию.

Благодаря теории Ч. Ломброзо (1835–1909) распространилось мнение о невропатичности гениальных людей, малоподтверждаемое действительными наблюдениями. По всей видимости, людей, далёких от науки, может пугать одержимость некоторых учёных поиском научной истины, их односторонность и нестандартность поведения, что и создаёт почву для подобных представлений о природе научного творчества.

Творческие способности к занятиям наукой по степени их реализованности условно делятся на одарённость, талантливость и гениальность.

Как устроиться в науке?

«Чужаками считаются не те люди, которые нарушают этические стандарты, а те, которые изолированы вроде меня». Григорий Перельман, из интервью июня 2006

Обучают наукам — в университетах (так называемых, «классических»), занимаются ею — в университетах и научных институтах (или в лабораториях). В принципе, научным исследователем можно стать читая научные книги и статьи, но для этого нужно иметь соответствующий образовательный фундамент, достаточно свободного времени для самообразования и возможность знакомиться с последними достижениями в библиотеках и на семинарах. Другое препятствие на пути самоучек заключается в сложности сопряжения с установившимися научными структурами (научными школами), поскольку есть опасность отторжения ими исследователя со стороны. Недостатки самоучки, с точки зрения формально-организованной системы, в том, что он:

1. не обладает признанным авторитетом в избранной области
2. решает неинтересные этой школе задачи
3. использует непринятый школой инструментарий
4. не владеет языком школы или использует собственную терминологию
5. получает неприемлемые выводы

Например, неевклидова геометрия отвергалась математиками петербургской школы из-за пункта № 3; квантовая механика не принималась классической физикой по тому же пункту; кибернетика не принималась советской наукой по пункту № 2; генетика — по 5–му пункту, а Новая Хронология отторгается традиционными историками по всем пяти пунктам.

Для настойчивых чужаков и их научного творчества у одиозных консерваторов приняты термины «лжеучёный» и «лженаука». Формально, они происходят из этически нейтрального термина «псевдонаука», но имеют осуждающую эмоциональную окраску. В тоталитарных обществах функционируют специальные советы и комиссии по «лженаукам», публично порочащие независимых исследователей и ограничивающие им доступ к государственному и частному финансированию (например, «Корейская озабоченность псевдонаукой» (Южная Корея), «Инициатива для развития критического мышления» (Коста–Рика), «Японская сеть антипсевдонаучной активности», «Комиссия по борьбе с лженаукой Круглякова–Гинзбурга»). Деятельность таких обществ по своей сути и целям антинаучна и направлена против свободного развития науки и для дискредитации передовых научных идей. Методы, которые используются в подобного рода деятельности заимствованы у средневековой инквизиции.

«Замалчивание является излюбленным приемом науки в ее борьбе с еретиками, с беспокойными, с искателями научной истины (за пределами научных догм), с любителями докопаться до истины и все понять до последней детали. Это орудие особенно действенно благодаря тотальной цензуре со стороны научного эстеблишмента (касты жрецов от науки). Цензура со стороны «научных редакторов», референтов, да и просто «стоящих на чеку» членов редколлегий, сотрудников издательств и прочих искренних слуг «истинной истины» массивно осуществляется во всех формах изданий и средств массовой информации: от газет и телевизионных передач, до книг и «научных» журналов.» Е.Я. Габович «Предыстория под знаком вопроса, ч. I, гл. 1»

Чтобы вписаться в научную структуру, исследователь занимается преподаванием в Высшей Школе, пишет научные статьи и книги (в одиночку или в соавторстве), выступает на научных конференциях, конгрессах, участвует в работе научных семинаров и школ. Общепринято посредством благодарностей, библиографии или соавторства доносить до потенциального читателя работы информацию о том, к какой научной школе относит себя автор (или претендует относить). Для заслуженных учёных (меритократов) такое представление не требуется. И. Ньютон, А.Н. Колмогоров, В.И. Арнольд иногда писали работы без списка библиографии и без упоминания других исследователей в этой области.

По самому большому счёту, научный успех и признание определяются научными достижениями, которые должны удовлетворять научным идеалам — достоверности, полезности и новизны. Но и при самых выдающихся научных успехах признание научного сообщества не даётся сразу только за них (тому есть многие известные примеры — Г. Ретик, Н.И. Лобачевский, Э. Галуа, И.М. Первушин, Н.А. Морозов, не говоря о бесчисленных учёных, позабытых историей науки), поскольку производство научного знания — это не единственная общественная цель существования науки. Поскольку наука также является и социальным институтом, как и во всяком ином большом сообществе, продвижение в большей степени зависит от встроенности в «систему» — знания и соблюдения её законов, согласия участвовать в её многочисленных ритуалах. Большинство аттестационных научных мероприятий (защита степеней, получение званий и наград) являются такими системными ритуалами. И не случайно во все времена существования Российской академии наук активно работающие и прославленные своими открытиями учёные составляли небольшую её часть по сравнению с научными чиновниками или занявшими это место по праву рождения.

Научный Вавилон

Многообразие видов научной деятельности было замечено на начальных периодах развития науки. Было предпринято несколько попыток классификации научных дисциплин. Первую приписывают Аристотелю, который всякую науку называл «философией» и выделял вводную пропедевтическую науку (логику), затем науки теоретические (изучающие природу), практические (к ним он относил науки, впоследствии названные гуманитарными) и творческие (всякого рода искусства). Арабский учёный Авиценна делил науки на теоретические, познающие истину, и практические, приносящие благо. В Средневековье отдельной и высшей наукой считалось богословие:

«Честь знания зависит от благородства его объекта, а ранг учёных — от ранга знания. Не может быть сомнения в том, что самое славное и высокое из всего подлежащего познанию есть Бог, Создатель, Творец, Истинный, Единственный. Поэтому знание о Нём, которое есть наука о единстве будет наиболее замечательной, славной и совершенной областью знания. Это есть необходимое знание, приобретение которого обязательно для каждого сознательного человека». Абу Хамид Мухаммад аль–Газали

После начала книгопечатания в XV в. единое научное здание постепенно, но неуклонно стало дробиться на отдельные дисциплины, которые стали различаться своими задачами и методами. Первоначальными дисциплинами были богословие, медицина, геометрия и география, алхимия, астрология, филология, физика, механика, музыка, арифметика и т.д. Отдельные дисциплины, в свою очередь стали подразделяться на более частные составляющие, и в то же время стали возникать междисциплинарные связи, порождающие новые пограничные науки, — например, небесную механику или фармакологию. С современным состоянием номенклатуры научных дисциплин можно ознакомиться по таблицам Универсальной Десятичной Классификации.

«... можно выделить три этапа развития изучения природы. Первый — синкретический (нерасчленённый). Второй, начавшийся в эпоху Возрождения и длившийся до конца XVIII века,— этап дифференциации наук. И наконец, третий, идущий и сейчас,— их интеграция». (Н.А. Морозов, [5, стр. 494])

Сейчас принято выделять науки естественные (о природе), технические (об искусственной природе, создаваемой человеком), гуманитарные (о человеке) и социальные (об обществе). Естественные науки, в свою очередь делят на фундаментальные (теоретические) и прикладные (практические). Граница между ними очень зыбка и зависит от точки зрения исследователя, производящего такого рода разделение. Например, некоторые современные учёные не могут найти место в системе наук философии и теологии, а некоторые гуманитарии даже математику не считают наукой. Российский академик, член математического отделения РАН Арнольд В.И. объявлял математику разделом теоретической физики.

Полная исчерпывающая классификация наук, по–видимому, невозможна в виду некорректности такой задачи и обширности предмета. В настоящее время только к математике относят сотни различных дисциплин, с названиями которых можно ознакомиться по Mathematics Subject Classification.

Научные институты

К научным институтам относятся все формы организации научного сообщества. Из таковых можно выделить следующие:

• университеты, высшие учебные заведения

университеты (лат. universitas — «объединение людей, коллектив, корпорация») образовались с точки зрения Новой Хронологии первыми, осуществляя воспроизводство научных кадров, в первую очередь — богословов, в условиях, во-первых, цеховой организации Средневекового общества, и во-вторых, целибата монашеского сословия, обеспечивая преемственность знаний. Одними из первых европейских университетов считаются Пармский (Италия; якобы 1064 год), Болонский (организованный в Италии, якобы в 1158 году, императором Священной Римской Империи Фридрихом I Барбароссой и Оксфордский (Англия; XII век). Хронологически фантастическими являются традиционные исторические мнения о старейших университетах исламского мира — Аль–Карауин (Марокко, город Фес; основан якобы в 859 году) и Каирском (Египет; якобы 970 год). Самый древний университет был, якобы, открыт в Древнем Китае в 124 г. до н.э.

• научные общества, Академии

с точки зрения традиционной хронологии образовались вослед за образованием научных школ, за тысячелетие перед возникновением первых университетов. Первой Академией считается «Платоновская» (Древние Афины; якобы 387 год до н.э.) получившая своё названия от сада мифического Академа, героя времени Троянской войны (якобы XII в. до н.э.), где Платон устроил свои учёные занятия и диспуты на платной основе. После Платона руководитель Академии, «схоларх», избирался членами Академии, «академиками». Она, будто бы, просуществовала непрерывно 270 г. до н.э., после чего на том же месте возникла «Вторая (Средняя) Академия», отошедшая от платонизма в сторону религиозной философии. Но и эта прекратилась в 150 г. до н.э., передав эстафету «Третьей (Новой) Академии», просуществовавшей до 529 г. н.э. «Третья Академия» была открыта скептиками, но с распространением христианства стала опираться на философию Платона и Аристотеля, а последователи греческого платоника Плотина (жившего, якобы в III в. н.э.) выработали здесь философскую систему «неоплатонизма». Академия была закрыта императором Юстинианом, последний её глава Дамаский (он же, Диадох–Платоник) бежал в Персию в 531 г. н.э.

Согласно традиционным историческим представлениям, Академия наук существовала в Древнем Китае: в 318 г. до н.э. в городе Линьцзы была основана академия Цзися (с кит. «Учёный двор у западных ворот»), просуществовавшая до середины III в. до н.э..

C точки зрения Новой Хронологии, первой «Платоновской Академией» была Флорентийская, организованная гуманистом Марсилио Фичино и его учителем Бартоломео Платиной в честь греческого учёного Георгия Гемиста Плетона (умершего в 1452 году) при покровительстве тирана Флоренции Козимо Медичи в 1459 году на его вилле в Кареджи , которая просуществовала до 1521 года. Слово «академия», скорее всего, имело какой-то позабытый сегодня смысл (например, «бессмертные» или «неподсудные»), но со временем это слово превратилось в имя мифического, ничем особенным не прославившим себя героя древности.

По здравому размышлению, можно предположить, что труды именитых и плодовитых учёных Античности: Пифагора, Платона, Аристотеля, Евклида, Аристарха Самосского, Архимеда, Аполлония, Плиния Старшего и многих других, были продуктом работы научных обществ Средневековья или даже более поздних времён, скрытым под значимым для них псевдонимом. Забытую практику такого рода, осознанно или нет, возродили французские математики середины XX века, создав группу Н. Бурбаки.

• научные школы

представляют из себя коллектив учёных, объединяемых общей научной целью, идеалами и методами исследований, как правило, идейно и организационно возглавляемые авторитетным лидером и его ближайшими учениками, посредством которого остальные члены общества получили научную квалификацию. Исторически первыми считаются школы Пифагора, Сократа и его ученика Платона. В новейшее время известны математические школы К.Т.В. Вейерштрасса, П.Л. Чебышева, Н.В. Бугаева, Н.Н. Лузина, А.Н. Колмогорова, химические школы Д.И. Менделеева, А.М. Бутлерова.

«... так сказать, научно родственное, патриархальное единение в высшей степени симпатично и, без сомнения, полезно, но, в то же время, он примитивно и в самом себе заключает помеху для более широкой, менее зависимой и более устойчивой организации. Со смертью учителя его школа, большею частию, разбредается; в редких случаях на смену Сократа является Платон, а Платона уже обыкновенно никто не заменяет.» член–корреспондент Академии наук К.А. Андреев (1848–1921)

Науковедами определено несколько типов научных структур, называемых научными школами: научно–образовательная школа — небольшой коллектив, сплочённый вокруг научно–плодовитого учёного (его студенты, аспиранты и стажёры), в котором научные исследования совмещены с обучением; если лидер школы не имеет возможности предоставить ученикам постоянную работу, то состав школы оказывается «проточным», а основной её функцией остаётся образовательная; исследовательская школа — сравнительно небольшой коллектив учёных, идейно и методологически сплочённых вокруг лидера, в основном состоящий из прямых или косвенных учеников разных поколений, разрабатывающих оригинальную исследовательскую программу лидера или её модификацию; школа–направление отождествляется с множеством учёных, не принадлежащих к одному исследовательскому коллективу, но сходными методами развивающих общую специфическую научную идею. Нередко такая школа возникает из исследовательской школы, если воздействие последней распространяется за сферу её непосредственной активности и порождает некоторую традицию. Говоря о школе–направлении, имеют в виду когнитивную структуру идей и полученных результатов, а не социологически идентифицируемое сообщество учёных; национальная школа — национальное своеобразие некоторой научной дисциплины или научного направления, сложившееся в результате интеграции вкладов отдельных научных школ разного типа в масштабах национальной науки. О национальной школе обычно говорят при сравнении когнитивной специфики научных дисциплин в разных странах, ограничиваясь при этом какой–либо одной чертой.

«Ведущей научной школой Российской Федерации считается сложившийся коллектив исследователей различных возрастных групп и научной квалификации, связанных проведением исследований по общему научному направлению и объединенных совместной научной деятельностью. Указанный коллектив должен осуществлять подготовку научных кадров, иметь в своем составе руководителя, а также молодых (до 35 лет) исследователей.» (Из Постановления Правительства РФ от 27 апреля 2005 г. № 260 «О мерах по государственной поддержке молодых российских ученых — кандидатов наук и их научных руководителей, молодых российских ученых — докторов наук и ведущих научных школ Российской Федерации»)

• кафедры

кафедра по дисциплине — формализованная организованная группа учёных, институализирующаяся в университете. Её можно рассматривать как «вынужденную» теоретическую группу общения или первичную референтную группу. Она может отличаться концептуальной монолитностью, если её члены формируются из «учеников» руководителя кафедры, тогда коммуникативные связи носят принципиальный характер и направлены на обсуждение важных концептуальных проблем. Если же члены кафедры самостоятельны в своих теоретических поисках, то коммуникация на кафедре носит формальный характер, связанный с обеспечением учебного процесса и механизма воспроизводства дисциплинарного сообщества как части университетского сообщества.

• лаборатории

научная лаборатория — стабильный, постоянно действующий коллектив, кооперирующий труд учёного и группы обслуживающего звена, помогающего учёному собирать, перерабатывать и хранить научную информацию. Место работы (от лат. laboro — «трудиться») учёного с его штатом, который состоит из «лаборантов» (сотрудников), «техников» (подмастерьев) или «ассистентов» (помощников). Лаборанты и техники не всегда становятся учёными, преемниками своего «патрона». Разновидностью лаборатории является физический, химический или биологический кабинет университета.

Лаборитории произошли от кузен и ремесленных мастерских. Мастерские средневековых врачей и алхимиков можно считать настоящими прообразами будущих лабораторий. По мнению традиционных историков, первой лабораторией обзавёлся, по–видимому, Архимед, и люди древности ему в этом подражали:

«Если он хотел заниматься тайно или без помехи, для этого у него была особая верхняя комнатка, которую он называл своими Сиракузами и «мастеровушкой» (лат. Syracusas et technyphion); тогда он перебирался или сюда или к кому-нибудь из вольноотпущенников на загородную виллу, а когда был болен, ложился в доме у Мецената.» Светоний «Жизнь 12 Цезарей: Божественный Август», гл. 72

Первой лабораторией в достоверные времена располагал английский естествоиспытатель и философ, один из учредителей Лондонского королевского общества Роберт Бойль (1627—1691). Интересуясь науками и будучи состоятельным человеком, но не обладая достаточным здоровьем, Бойль в 1655 году велел оборудовать «лабораторию», наняв для проведения опытов помощника Роберта Гука (1635—1703).

Первый физический кабинет (зародыш лаборатории) в России был создан при Академии наук в 1726, а почётный академик Г.Б. Бюльфингер (Buelfmger G.B., 1693–1750) был его первым заведующим. В этом кабинете позднее работал академик М.В. Ломоносов. Превратить кабинет в полноценную лабораторию никому не удалось из–за недостатка академического штата.

Первая физическая лаборатория в России создана при Санкт–Петербургском университете одним из основателей Русского Физического Общества и одним из главных редакторов «Словаря Брокгауза и Ефрона» профессором Ф.Ф. Петрушевским (1828–1904) в 1865 году. В 70–х годах физические лаборатории организовали в Киевском университете М.П. Авенариус (1835–1895) и в Московском университете А.Г. Столетов (1839–1896). В лаборатории Столетова работал лаборантом П.Н. Лебедев (1866–1912), создавший впоследствии школу русских физиков.

• научно-исследовательские институты

НИИ — профессионально однородная единица научного сообщества, усложнённая форма лаборатории. Может состоять из научных отделов, представляющих из себя на просто лабораторию, но инкубатор по выращиванию научной смены. Являет собою дисциплинарное научное сообщество в миниатюре.

Физический институт при Московском университете был создан в 1904 году усилиями П.Н. Лебедева, затея прекратилась в 1911, когда Лебедев вместе с многими другими профессорами университета ушёл в отставку, протестуя против беззаконных действий министра просвещения Л.А. Кассо (бывшего профессора церковного права, ставшего министром по дальней родственной связи с премьером П.А. Столыпиным), направленных на ограничение автономии университета. Лебедев от пережитых волнений умер в 1912 во время сердечного приступа. Ненадолго пережил Лебедева, окружённый ненавистью и презрением образованного российского общества министр Кассо.

Физико–математический институт Академии наук был организован в 1921, объединением Физической лаборатории и Математического кабинета Академии наук. С 1926 года он стал носить имя академика В.А. Стеклова (1863–1926). В 1934 он разделился на Математический институт им. В.А. Стеклова и Физический институт имени П.Н. Лебедева.

• конструкторские бюро
• научные семинары, кружки

Научный семинар — форма организации учёных, связанная с университетской жизнью. Научные семинары можно подразделить по составу членов на два типа — учебные (как говорили ранее — просеминарии) и исследовательские (собственно говоря, — научные семинары), причём характер коммуникации в них достаточно разный. Учебные семинары организуются научными руководителями для студентов и аспирантов с целью углубления у них навыков исследовательской работы. Если личность руководителя семинара и его методологическая программа оригинальны, то из выпускников семинара возникает теоретическая группа, у которой формируется присущий ей не только стиль работы, но и круг тем, обсуждаемый в связи с развитием и трансформацией исходной методологической программы и концепции. Второй тип семинара — это периодические собрания уже сложившихся исследователей, необязательно возглавляемые одним лидером, для которых важна именно возможность общения, обмена мнениями и идеями, что может происходить при их определённой теоретической и тематической общности. Характер коммуникации во втором типе семинаров отличается неформальностью, и предмет зависит не от запрограммированной тематики, утвержденной руководителем, как в семинарах первого типа, а от изменения интересов участников.

По-видимому, первооткрывателем этой формы научной организации был математик Н.В. Бугаев (1837–1908), инициировавший в 1892 году возникновение научного семинара для студентов старших курсов и выпускников Московского университета. Он организовал особые внеплановые заседания для студентов в основном окончивших курс и оставленных при университете. На них студенты делали свои научные доклады. Впоследствии этими заседаниями руководил Н.Е. Жуковский (1847–1921). Возможно, что инициатива Бугаева продолженная Жуковским, натолкнула Д.Ф. Егорова (1869–1931) и Б.К. Млодзеевского (1858–1923) на мысль создать специальные семинары для студентов, в которых они приобщались бы к творческой научной жизни. (По примечаниям Ф.Я. Шевелева к «Краткому обозрению учёных трудов профессора Н.В. Бугаева» // ИМИ, XII,— М.:ГИФМЛ, 1959. – С. 53.)

По сравнению с научной школой научный кружок является менее структурированной формой организации учёных, представляющей собой группу единомышленников, объединённых вокруг одного или нескольких лидеров. Научный кружок непосредственно не связан с институтом образования, возникая из желания свободного общения между «равными» мыслителями и сохраняя его в качестве основной ценности, даже если это не способствует распро-странению продуцированных ими идей. Предметом общения в кружках являются темы, выбранные для обсуждения с точки зрения «случайного» или «контекстуального» интереса, который направляется некоторой идейной близостью участников кружка. Из некоторых кружков позднее возникали научные общества. Так, в 1860-е годы петербургские химики организовали кружок, еженедельно собиравшийся на квартирах у А.А. Воскресенского, А.П. Бородина, Д.И. Менделеева. Из этого кружка в 1869 году возникло Русское Химическое Общество.

Университетские кружки возникли после выхода нового университетского устава 1884 года, переименовавшего так университетские студенческие научные общества и отдавшего их под контроль преподавателей.

• научные конференции
• научные интернет–форумы

Высказывания о науке

• «Наука — в широком смысле совокупность всяких сведений, подвергнутых некоторой умственной проверке или отчёту и приведенных в известный систематический порядок, начиная от теологии, метафизики, чистой математики и кончая геральдикой, нумизматикой, учением о копыте кавалерийских лошадей. В более тесном смысле из области Науки исключаются, с одной стороны, все чисто–фактические и технические сведения и указания, а с другой стороны — все чисто умозрительные построения, и она определяется как объективно–достоверное и систематическое знание о действительных явлениях со стороны их закономерности или неизменного порядка. Хотя на деле существуют только особые науки, но это не мешает говорить о Науке в единственном числе, разумея под этим общее свойство всех наук или самую научность, в неравной степени принадлежащую различным результатам познавательной деятельности человеческого ума. Существенные признаки Науки, как таковой, или свойства научности сводятся к двум условиям:

1. наибольшей проверенности или доказательности со стороны содержания, и
2. наибольшей систематичности со стороны формы.

Оба эти условия ставит Науку в неизбежную связь с философией, как такой областью, в которой

1. окончательно проверяются понятия и принципы, безотчетно предполагаемые различными науками, и
2. сводятся к всеобъемлющему единству все частные обобщения этих наук.

В самом деле, математика, в высшей степени точно и доказательно определяющая всевозможные пространственные и числовые отношения, принимает самые понятия пространства и числа, как готовые, без отчета и проверки; подобным образом естественные науки без доказательств принимают бытие материи и физического мира и постоянство естественных законов. С другой стороны, если между областями всех частных наук существует связь, не входящая ни в одну из научных специальностей, то эта связь не может быть определена и простым их сложением. Следовательно, если Наука в целом не хочет терять своего научного характера, оставаясь без полной доказательности своего содержания и без полной систематичности своей формы, она должна ждать от философии окончательных принципов своей достоверности и своего единства. Исторически несомненно, что Наука и после того как выделилась и стала самостоятельно развиваться, всегда получала из той или другой философской системы обосновывающие и объединяющие начала. В XVII и XVIII вв. такое значение для Науки имели картезианство и философия Лейбница–Вольфа, а под конец — кантовский критицизм. В XIX в., после разочарования в натурфилософии Шеллинга и панлогизме Гегеля, большинство прогрессивных научных деятелей подпало влиянию материалистической метафизики, которой невольно подчинялись и приверженцы французского позитивизма. В последние десятилетия замечается поворот к более глубокому и многостороннему объединению философии и науки, результат которого еще не выяснился. О попытках более или менее внешней классификации наук, по некоторым общим логическим признакам (простота и сложность, абстрактность и конкретность) — см. Конт, Спенсер.» (В.С. Соловьёв «Наука» / ЭСБЕ)

• «К сожалению, у нас естественные и гуманитарные науки обозначаются одним и тем же словом — «наука», хотя это принципиально различные виды деятельности. В естественных науках главный метод — доказательство. В гуманитарных «науках» главный метод — ссылка на авторитет. В этом смысле англоязычная терминология более правильна: там слово science обозначает только естественные науки. А гуманитарные — слово speculation (спекуляция, но не в ругательном смысле). В русском же языке нет доброжелательного слова, которое могло бы обозначать именно гуманитарные науки — спекуляция, трепология, бредистика (определение гуманитарных наук по Стеклову) — все это несёт в себе резко отрицательный оттенок. Поэтому приходится называть их «наукой». Но неправильно это.» (Г.В. Носовский, 20 марта 2015)

Литература

1. Гротендик А. «Урожаи и посевы»,— Ижевск: Удмуртский ун-т, 1999, 288 с.
2. Понтрягин Л.С. «Жизнеописание Л.С. Понтрягина, математика, составленное им самим»,— М.: Прима В, 1998, 340 с.
3. Шафаревич И.Р. «О некоторых тенденциях развития математики» // в сб. «Есть ли у России будущее?»,— М.: Советский писатель, 1991
4. Баранец Н.Г. «О научном творчестве в курсе «История и философия науки»» // Эпистемология & философия науки, 2007, т. XIII, № 3, с. 70–86
5. Валянский С.И., Недосекина И.С. «Четыре встречи. Жизнь и наследие Николая Морозова»,— М.: АСТ, АСТ МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2006, 639 с.
6. Баранец Н.Г., Верёвкин А.Б., Ершова О.В. «Об идеологии и идеологизации науки» // Власть, 2011, № 6, с. 126–129 (рубрика «Идеи и смыслы»)
7. Баранец Н.Г., Верёвкин А.Б. Савинова Л.Г. «О причинах научных конфликтов» // Власть, 2012, № 4, с. 115–117 (рубрика «Политология»)
8. Баранец Н.Г. «Философия науки», Учебник для аспирантов,— Ульяновск, Издательство Качалина А.В., 2013, 318 с.
9. Баранец Н.Г., Верёвкин А.Б., Калантарян И.Г. «И.Р. Шафаревич о долге математика и гражданина» // Власть, 2014, № 8, с. 119–122 (рубрика «Идеи и смыслы»)
10. Баранец Н.Г., Верёвкин А.Б. «Идеология в науке»,— Ульяновск: УлГУ, 2018, 200 с.
11. Дудинцев В.Д. «Белые одежды»,— М.: Книжная палата, 1988, 688 с.

См. также

• Научный метод
• Научные псевдонимы
• Standard OSV
• УДК